«Врач призналась, что к ней часто приходят люди, избитые в РОВД»

Ей Богу, меня тоже раздражают компании бичей, которые круглосуточно сидят в парках, дуют тёплое пиво из пластмассовых баклаг и громко журчат в кустах. И здорово,

что с недавних пор их можно оштрафовать за распитие слабоалкогольных напитков в общественном месте. Бичи, правда, никуда не делись, разве что зачехлили тару в бумажные кульки.

Ни я, ни мой товарищ Дима Стойков не являемся фанатами подобного досуга. Но в тот вечер мы приехали из Энергодара в Запорожье, откуда через час отправлялся наш поезд на Киев, и обнаружили, что все заведения близ вокзала, где можно было скоротать час до отъезда, закрыты. Поэтому взяли в гастрономе две пол-литровых бутылки пива и сели на скамейку посреди пустынной Привокзальной площади (клянусь, взвод детей, которые могли увидеть пропаганду алкоголизма, успел испариться). Да, фактически мы нарушали закон, знали об этом, но нашли для себя оправдание: безлюдное общественное место не очень-то и общественное. Если честно, мне близка позиция недавно скончавшегося Денниса Хоппера – «Я не из тех людей, кто выходит из душа, чтобы помочиться». То есть, каюсь, – не без греха.

Теперь о тех, кто бросал камень. Выяснив, кто мы, откуда, что делаем в Запорожье и знаем ли о новом законе, инспекторы ППС заинтересовались содержимым наших сумок. Дима извлёк из рюкзака фотоаппарат, глаза прапорщика налились кровью, он потребовал спрятать аппаратуру, грозясь в противном случае разбить её о голову фотографа. Возможно, Дима объяснил бы милиционерам, что имеет законное право держать в руках камеру, но они начали бить его головой о крышку багажника, и вскоре мой товарищ уже не мог говорить. Его заковали в наручники, бросили лицом на пол в патрульную машину и вместе со мной увезли в РОВД. В отделении патрульный завёл фотографа в «общественную приёмную», и я услышал, как Димина голова бьётся об дверь. Спустя три часа мы снимали побои в запорожской больнице.

Всю эту неделю у меня не замолкал телефон – звонили коллеги и расспрашивали о подробностях. Об избиении фотожурналиста Стойкова написали десятки новостных сайтов, несколько телеканалов сняли об этом сюжеты, Запорожское УМВД вынуждено было созвать пресс-конференцию. Но в действительности не произошло ничего особенного: милиционеры избили задержанного. Уверен, в эту же ночь от резиновых дубинок и прочих ментовских гаджетов пострадали десятки граждан, чем-то не угодивших стражам порядка. Врач, зафиксировавшая побои нашего фотографа, призналась, что к ней часто приходят люди, избитые в том же РОВД. Но о них не напишут, и их не покажут в новостях Врач, зафиксировавшая побои нашего фотографа, призналась, что к ней часто приходят люди, избитые в том же РОВД. Но о них не напишут, и их не покажут в новостях .

Потому в каком-то смысле я признателен запорожскому прапорщику: если бы не его бесчинство, я не знал бы и не мог рассказать, как руководство милиции покрывает своих подчинённых, как обнаруживаются не существовавшие в действительности свидетели, как монтируется запись, снятая видеокамерой в РОВД, как лгут офицеры милиции (кстати, всё это они делают топорно). Но главное, что открыл мне тот прапорщик, – это то, какие глубокие корни пустила пресловутая система в сознании граждан.

Я прочитал в интернете сотни комментариев на тему инцидента. Около трети спокойно кивают: ну, да, избили – типичный ментовской беспредел. Или поучают, мол, сами виноваты – нечего качать права и лезть на рожон. Расписаться в собственном бессилии и признать непобедимость системы, возможно, легче, чем добиваться справедливости. Легче, но потенциально опасно – сегодняшний прапорщик, а завтра майор, опьянённый безнаказанностью, когда-нибудь съедет с катушек и застрелит вас в супермаркете.

Евгений Сафонов, корреспондент отдела Общество журнала Фокус

httpss://kontry.net