Яхтенный капитан Станислав Тризна: «Когда волны стали ещё выше, страх сменился восхищением»

Мы уже сообщали, что сегодня в Одессу вернулись отважные мореходы Станислав Тризна, Анатолий Толчинский, Александр Савицкий, совершившие на яхте "Иваноис" кругосветное

плавание.

Первый рассказ капитана яхты Станислава Тризны о прожитых и пережитых тринадцати месяцах плавания:

- Нам столько людей помогало в Одессе, столько помогало во время перехода, что это стало таким общим делом. И это очень приятно. Вокруг этого объединились люди разных национальностей, разных верований.

В море всё важно, мелочей не бывает.

Лодка ремонтировалась в течение всего перехода - и на стоянках, и даже в море. Поломки какие-то были постоянно. Вместе с тем, яхта вела себя прекрасно.

Приходилось ли жалеть, что мы вышли в море? Так, чтобы жалеть, конечно нет. Но трудные моменты были. Одесса казалась такой близкой, а зайти в неё из-за непогоды сразу не смогли.

Как нам было втроём на одной лодке? Слава Богу, есть шторма, которые людей объединяют. Без них, наверное, не было бы мореплавания.

Изменился ли я? Конечно изменился. Но пусть об этом скажут окружающие.

Мы были на французских южных территориях, двух островах. Это такой суровый край. Когда меня там спросили о впечатлениях, я ответил, что когда увидел их работу, как они живут, то теперь понял: коммунизм возможен.

Море - это, конечно, волны в океане. Когда мы пришли в южные ревущие, было такое чувство... На четвертом шторме волнение было очень высоким, и было просто очень страшно. Но когда волны стали ещё выше, этот страх сменился восхищением.
От острова Тристан-да-Кунья до острова Казе было четыре очень сильных шторма, и были реальные сомнения...
Но с другой стороны, если взять человека, родившегося в море, и поставить на какую-нибудь шумную автостраду, он, наверное, себя так же будет чувствовать.
Главная опасность в море - это те же люди. У нас были два прецедента, когда ночью суда едва не сталкивались с нами.
Мы идем под парусом, у нас есть ограничения маневренности. Это было у побережья Аргентины - рыбацкое судно; а потом китайский сухогруз, который нас обгонял, постоянно меняя курс. И что делать, на какую сторону - парус, было непонятно, как от него уйти. Связывались по рации, нанесли все навигационные огни, предписанные правилами. И только в последний момент они ушли.

Кто готовил? Толя и Саша. По вторникам менялись через неделю.

Мой двухлетний сын при расставании подарил мне то, что заснул. И я расставание смог пережить. Потому что, если бы он не заснул, не знаю...

Борис Штейнберг, журналист.
Для Интернет-газеты "Взгляд из Одессы".