Скандал! Круглую сироту в Одессе хотят оставить без жилья (ФОТО)

С просьбой о помощи в редакцию «Юга» обратилась пятнадцатилетняя Алла Тищенко. Девочка, круглая сирота, опасается, что останется без жилья, на которое положили глаз ее дальние

родственники и не только... Отметим, что ранее наша газета неоднократно писала о семье Тищенко. В частности, об отце Аллы Алексее, который стал инвалидом, спасая чужого ребенка. 

СИДЕЛКА-ВОРОВКА

Когда Лешина мама умерла, ему едва исполнилось девять лет, и долгие годы в его жизни принимала участие лишь старшая сестра. Отец Виктор Ананьевич после развода с супругой виделся со своими детьми крайне редко. Однако, несмотря на отсутствие родительской опеки, мальчик не озлобился, рос честным, порядочным человеком. Окончил строительное профтехучилище, позднее занялся бизнесом, увлекся боевыми искусствами: кобу-до, айки-джитсу, джиу-джитсу.

В 1998-м случилась беда — от тяжелой болезни скончалась сестра. Спустя три года произошла трагедия, перечеркнувшая всю Лешкину жизнь. Первого августа 2001 года он вместе с друзьями приехал на пляж 13-й станции Большого Фонтана. Отдыхали, купались. Потом стояли на пирсе. Рядом в море (на солидном расстоянии от берега) плавал мальчик лет десяти. Вдруг, захлебнувшись, ребенок начал тонуть, и Тищенко, как и еще несколько человек, прыгнул в воду. Мальчика спасли, но Леша, выныривая, ударился о пирс. Молодого мужчину в бессознательном состоянии доставили в горклинбольницу. Носилки поставили на пол. Увидев сложного пациента, вышедшая в приемный покой не вполне трезвая медсестра заявила: «Зачем вы его привезли? Он же через полчаса кончится!».

Вопреки «прогнозам» медицинской работницы Алексей прожил гораздо дольше. Судьба подарила ему еще… десяток лет. Еще десять лет (!), в которых страданий, увы, было больше, чем радости, а покоя — гораздо меньше, чем борьбы.

Тогда, после трагедии, друзья оплатили дорогостоящую операцию, оказали посильную материальную помощь. Благодаря их усилиям Тищенко не умер. Домой он вернулся в октябре, но, увы, калекой. Калекой уже навсегда. «Тяжелая спино-мозговая травма, осложненный многооскольчатый перелом тела и дужек позвоночника, полный передний вывих тела, нарушение функций тазовых органов, недержание мочи, пролежни в области крестца…» — значилось в выписном эпикризе двадцатишестилетнего парня.

Более года за ним ухаживала подруга — о Наташе он всегда вспоминал с уважением и теплотой: «Ей было всего двадцать. Она сказала, что больше не может... А кто выдержит?! Я бесконечно благодарен Наташе — единственному человеку, на которого мог тогда положиться».

Инвалид потерял работу. Мизерной пенсии не хватало. Из-за огромных долгов по квартплате Алексей расстался со своей трехкомнатной квартирой — с жилмассива Таирова переехал на поселок Котовского. Доплата за квадратные метры пошла на погашение части долга. Остальную сумму собрали товарищи, они же приобрели для немощного друга компьютер и мобильный телефон. Этому, правда, предшествовало ЧП, которым следовало бы заняться сотрудникам правоохранительных органов.

Случилось вот что. Переехав в новую квартиру, Леша через знакомых и объявления в газетах искал сиделку. Понимая, что платить много не сможет, решил переписать на любого, кто согласится за ним ухаживать, свое жилье (половина квартиры принадлежит его отцу). Так в доме Тищенко появилась тридцативосьмилетняя Людмила, прельстившаяся перспективой заполучить квадратные метры. Однажды дамочка исчезла. На трое суток беспомощный инвалид остался один. Закончилась вода, еда. Прикованный к постели больной звал на помощь. Безуспешно пытаясь доползти до дверей, отключился на полу. Благо, крики услышали соседи. Когда Алексей пришел в себя, заметил, что Людмила прихватила с собой кое-что из его личных вещей, сложив их в спортивную сумку своего подопечного.

В октябре 2003-го познакомился Алеша Тищенко с президентом благотворительного фонда «Золотой ангел» Татьяной Федоровой, принявшей участие в его судьбе. Благодаря ее настойчивости инвалиду первой группы выделили путевку в Крым в специализированный санаторий имени Бурденко и мотоколяску с электроприводом, предоставили пятидесятипроцентную льготу на приобретение медикаментов, подарили многофункциональную кровать. Он нашел в себе силы поступить на факультет международной экономики и маркетинга Одесского государственного экономиче-ского университета.

ДЕВЯТЬ ЧАСОВ — НА ИЗЪЯТИЕ РЕБЁНКА

Папой Леша стал задолго до травмы, еще будучи девятнадцатилетним. С Инной, матерью Аллы, прожил три с половиной года. Семья не склеилась — жена пристрастилась к спиртному. После трагедии на пляже Алексей уже не мог приезжать к ней домой в центр Одессы, чтобы навещать ребенка. От родственников бывшей супруги знал, что та ведет разгульную жизнь, за дочерью не смотрит. Тищенко ни на минуту не забывал о своей малышке — мечтал о выздоровлении, чтобы воспитывать и полноценно ее содержать. 

— В мае 2004 года Инна привезла дочь и оставила ее у меня, — делился радостью Алексей. — Благодаря помощи Татьяны Федоровой в сентябре Аллу определили в первый класс, что потребовало немалых усилий. Ведь документов на ребенка у меня не было. Все бумаги, вплоть до свидетельства о рождении, почему-то оказались у дальних родственников супруги — у жены ее двоюродного дяди Елены Прохоровны Квасницкой. Тем не менее, жизнь налаживалась. Я чувствовал себя значительно лучше, что позволяло нам часто гулять, отправляться на пляж, посещать зоопарк, кататься на качелях… Алла нормально училась, радуя меня оценками, рассказами о школьных событиях, своими чудесными рисунками, показывала, как красиво научилась танцевать. 

Соседи, неоднократно наблюдавшие за этой семьей, украдкой вытирали слезы, умиляясь тому, как маленькая девочка кладет ладошку на папину руку, как они весело смеются, двигаясь по дворовым дорожкам: он — в инвалидной коляске, она — рядом вприпрыжку… 

Несчастье случилось осенью 2004-го — в конце октября Инну убили неизвестные. Незадолго до своей смерти она позвонила Алексею: бормотала о своей близкой кончине и о том, что подписала дарственную на квартиру. Но женщина была выпившей, и ее словам особого значения никто тогда не придал.

На семью, и без того обремененную заботами, проблемы посыпались одна за другой. «Началось с похорон: родственники Инны хотели кремировать тело, мы настаивали на обычном захоронении, — рассказывал Алексей. — Они угрожали расправой, предупреждали, что любой ценой отберут ребенка».

Чтобы доказать и узаконить свое отцовство, Тищенко пришлось сделать анализ ДНК и обратиться в Киевский районный суд Одессы. Слушание дела неоднократно переносилось. В то же время родственники Инны предложили «договориться по-хорошему». Говорили, мол, заберут Аллу и оформят на нее опекунство. Никакие доводы о желании мужчины воспитывать дочь не воспринимались. Дескать, это бред, ребенок ходит в самую плохую школу, в самый плохой класс, к самой плохой учительнице. Но скоро все изменится — девочку определят в другое учебное заведение, где обучают итальянскому, испанскому и японскому языкам. Отдадут ее на фигурное катание и бальные танцы одновременно. После того как Алексей отказал, «благодетели» пригрозили: не хочешь по-хорошему, будет иначе...

Вскоре скромную квартиру на улице Крымской посетили нежданные гости — в жилище буквально ворвалась «делегация», в составе которой был даже оперуполномоченный криминальной милиции по делам несовершеннолетних, начальник службы по делам несовершеннолетних и представитель комиссии опеки и попечительства Суворовского района. На протяжении почти девяти (!) часов семеро взрослых людей пытались выудить перепуганную Аллу из-под кровати. Дважды вызывали наряд милиции, но сотрудники правоохранительных органов участвовать в «акции» отказались — у «гостей» не было документов, дающих право на изъятие ребенка.

Неравный бой закончился тем, что классная руководительница, в которую девчонка была буквально влюблена, выманила ее конфеткой. Аллу увезли в приют. В опустевшей квартире остался рыдающий Лешка-герой, во дворе причитали соседки...

«МЕНЯ НАСИЛЬНО РАЗЛУЧИЛИ С ДОЧЕРЬЮ»

Вышеприведенный эпизод — далеко не единственный негативный в борьбе за дочь. Несмотря на то, что суд признал Алексея отцом Аллы (исходя из заключения анализа ДНК, подтвердившего более чем на девяносто девять процентов вероятность родства, и свидетельских показаний), орган опеки и попечительства Киевского района признал опекуном девочки Е. Квасницкую.

Отстаивая права свои и ребенка, Алексей неоднократно обращался в различные инстанции, включая прокуратуры всех уровней, Кабинет министров, в суд… Даже объявил голодовку.

«Меня насильно разлучили с моей малолетней дочерью Аллой, чем нарушается решение Киевского районного суда Одессы от 21.02.2005 года о подтверждении моего отцовства. Осуществляется дискриминация меня в связи с инвалидностью, полученной при спасении чужого ребенка. Нарушаются права моей малолетней дочери Тищенко Аллы Алексеевны, предусмотренные пунктом Международной конвенции о правах ребенка, Семейным кодексом Украины», — написал он.

Требуя немедленного воссоединения с дочерью, Алексей голодал до 13 июня 2005 года. Именно в тот день судья Александр Таварткиладзе признал решение опекунского совета Киевской райадминистрации Одессы неправомерным. Казалось бы, справедливость восторжествовала, но родня Инны и руководство районной службы по делам несовершеннолетних сочли иначе. Дескать, инвалид воспитывать ребенка не может.

Мы терялись в догадках, почему орган опеки отобрал девочку у отца и определил ее в приют, где та пробыла более двадцати суток. Почему участие в «изъятии бесхозного ребенка» принял милиционер? Все должностные лица, приложившие руку к «благополучной передаче ребенка», уверяли, что исполняли свой святой долг, исключительно придерживаясь буквы закона. При этом их абсолютно не тронули ни детские слезы, ни тот факт, что в судебные заседания инвалиду приходилось добираться с другого конца города более десяти (!) раз. 

Мы задавались вопросом: может, суть спора не ребенок, а квартира? Та самая, что в центре Одессы. На нее то накладывался, то снимался арест, то якобы находились потенциальные покупатели. «Елена Прохоровна обратилась в Апелляционный суд Одесской области с требованием отменить решение Киевского районного суда от 13 июня 2005 года, отменившее ее опекунство над Аллой, — жаловался Алексей. — Мне часто звонят и говорят, мол, жить мне осталось недолго, не дают общаться с Аллочкой, оскорбляют меня, хотят запугать».+

ВМЕСТО ДОМА — «ПСИХУШКА»

— В ноябре 2007 года Верховный суд отменил опеку надо мной, я вернулась к папе, училась в тринадцатой школе, — рассказала Алла. — В апреле 2011-го с ним и его сиделкой переехала в село Струмок Татарбунарского района. В ноябре к нам в гости приехала моя двоюродная бабушка Нина Афанасьевна Гуцалова. Она пригласила меня в гости в Одессу, но по дороге сдала в приют №1... И это при живом отце!

Пятого декабря папа умер, и в апреле 2012-го Нина Афанасьевна оформила надо мной опеку. Но из госучреждения забрала меня только в мае. При этом сказала: «Опеку оформила, но жить ты будешь в интернате». В августе мы с ней написали обоюдный отказ от опеки. Но до сих пор никакого решения по этому вопросу чиновники не приняли.

С тех пор Алла мыкается по различным спецучреждениям. То оказалась в центре реабилитации детей с психо-эмоциональными нарушениями, то в неврологическом отделении одной из больниц. Когда мы общались с девочкой в последний раз, она находилась в детском санатории «Люстдорф». По ее словам, она хочет жить в своей квартире по улице Крымской, где, к слову, и зарегистрирована, в соответствии с действующим законодательством. (Там же живет ее дедушка — Виктор Ананьевич давно превратился в немощного, почти незрячего старика, который нуждается в уходе). Мечтает ходить в тринадцатую школу, учиться вокалу и, в перспективе, поступить в театральный вуз.

Осуществятся ли ее мечты, во многом зависит от нас, взрослых. Сейчас мы не намерены оценивать поступки взрослых дядь и теть, так или иначе повлиявших на судьбу сироты. Алексей, вступивший с ними в неравный бой, сражение не проиграл, но и победителем из него не вышел. Что, впрочем, не мудрено. И без того продержался слишком долго: для инвалида десять лет сражений — срок немалый. Увы, не дотянул он до Аллиного совершеннолетия — момента, когда дочь полноценно вступила бы в свои жилищные права. Со слов же людей, знающих ситуацию изнутри, на квадратные метры (и в центре города — по улице Жуковского, и на поселке Котовского — на Крымской) положили глаз не очень чистоплотные личности. Потому нынче единственная надежда на надзирающее ведомство.

В связи с этим редакция просит прокурора Одесской области Александра Галкина для соблюдения интересов несовершеннолетней Аллы Тищенко взять это дело под личный контроль. Тем более что соответствующее обращение на его имя уже подано девочкой 3 октября нынешнего года.

Мы же, со своей стороны, будем следить за дальнейшим развитием событий и информировать читателей.

Лара ПЕТРОВА // yug.odessa.ua

P.S. Когда материал готовился к печати, стало известно, что на находящийся у Аллы мобильный телефон позвонила женщина. Представившись сотрудником управления по делам детей, она сообщила девочке: в ближайшее время должен решиться вопрос с опекой. На просьбу Аллы присутствовать при рассмотрении ее вопроса, неизвестная отказала.  Дескать, зачем, у тебя «с головой нелады».

Вот, оказывается, в чем суть: «нелады с головой» — значит можно отобрать жилье?!. 

На фото вверху: Алла Тищенко
На фото внизу: Возле Киевского райсуда перед одним из многочисленных заседаний; Алексей с Аллой (2003 год)