Одесские СМИ: Такой пощечины украинская власть не получала за все годы независимости.

Четырнадцать глав государств Центральной и Восточной Европы отказались принимать участие в восемнадцатом саммите, который должен был пройти в Ялте 11—12 мая. Запланированная ежегодная встреча сорвана,
и компенсировать унижение Киеву не может уже ничто. Тем более что в Брюсселе не предлагают никакой компенсации. Старому Свету сейчас не до нас.

«ЛЕВОЕ ЦУНАМИ». НЕ ПРОГНОЗ, А ПОЛИТИЧЕСКИЙ ФАКТ

Победа на президентских выборах во Франции социалиста Франсуа Олланда. Победа лейбористов на местных выборах в Великобритании. Победа на таких же выборах левых партий в Италии. Победа на парламентских выборах в Греции сил, выступающих против режима жесткой экономии в рамках соглашения с Евросоюзом. Эти события в начале мая поставили под вопрос то, чего два года добивались и добились в Брюсселе всего два месяца назад.

Когда 2 марта двадцать пять стран ЕС подписали фискальный пакт, а затем добились его поддержки в странах с «больной» экономикой, мало кто сомневался, что жесткие меры по сдерживанию дефицита бюджетов вызовут такую же жесткую политическую реакцию. Там, где государство за последние годы тратило больше, чем страна зарабатывала, там, где население уже привыкло жить не по средствам, тяжело вернуться к практике затягивания поясов. Причем к практике долговременной.

Это относится не только к Греции, чей совокупный государственный и корпоративный долг привел к фактическому дефолту, но и к тем странам юга Европы, которые еще «на плаву». То есть с помощью новых кредитов сохранили способность рассчитываться по старым долгам. И как правило, рассчитываться не самостоятельно, а при поддержке Европейского центробанка и получившего большие полномочия Стабилизационного фонда ЕС.

Эта поддержка обусловлена сокращением дефицита бюджета за счет уменьшения расходов на государственный аппарат, за счет сокращения расходов на правительственные программы, в том числе на программы поддержки малого и среднего бизнеса и на программы социальной защиты. В том числе на уменьшение государственных субсидий и пенсий.

Впрочем, фискальный пакт не диктует никому меры экономии, а настаивает только на результате. Но иначе, как снижением уровня жизни и замедлением темпов роста экономик такого результата достичь невозможно. Как невозможно избежать и волны протестов, связанных с насильственным затягиванием поясов.

Наступление радикалов, недовольных сокращением числа госслужащих и уменьшением размера пенсий, в Греции легко было предугадать. Несложно спрогнозировать в будущем подобный результат в Италии, Испании и Португалии. Но во Франции, где экономика пострадала от мирового финансового кризиса меньше других, где наблюдается небольшой, но устойчивый рост производства, фискальный пакт как залог и фундамент стабильности не должен был вызвать больших потрясений. Тем более что президент Николя Саркози вместе с канцлером Ангелой Меркель были инициаторами и проводниками плана финансовой стабилизации Европы.

Необходимости сокращать дефицит госбюджета у Саркози не было. Он не настаивал также на сокращении числа госслужащих, на уменьшении субсидий и пенсий. Но победивший Олланд в избирательной кампании все-таки использовал «европейский» козырь. Социалист требовал пересмотреть фискальный пакт по двум позициям. Во-первых, якобы в интересах стимулирования роста экономики, во-вторых, якобы в целях сохранения социальных гарантий. Не только во Франции. Социалистами разыгрывалась также карта якобы несоразмерного для Франции финансового взноса в Стабилизационный фонд ЕС.

Представлять французских социалистов крайне левыми — большая ошибка. Достаточно сказать, что финансовыми советниками Олланда являются несколько самых крупных капиталистов Франции, а кандидатом от Соцпартии на высший государственный пост, не случись скандала в Нью-Йорке, мог бы стать глава МВФ Доминик Стросс-Кан. Так что предвыборные заявления по поводу пересмотра фискального пакта Францией — не руководство к немедленному действию.

ВПЕРЕДИ БОЛЬШИЕ ПЕРЕМЕНЫ

Однако в финансовой области даже лозунги и разговоры могут привести к потрясениям. Тем более что неконтролируемый рост долгов и разгон инфляции как стимул для роста мировой экономики имеют немало сторонников именно среди промышленников и капиталистов. Немало европейских промышленников являются также сторонниками снижения курса евро по отношению к другим валютам, и считают, что выход Греции из еврозоны только укрепит конкурентоспособность товаров, произведенных в ЕС.

Словом, если радикалам в Греции удастся сформировать правительство, если Франсуа Олланд в переговорах с жесткой сторонницей мер экономии Ангелой Меркель настоит на пересмотре фискального пакта, если примеру Греции, не желающей затягивать пояса, последуют еще несколько стран, — экономика и финансы Европы не рухнут. Они быстро приспособятся к новым условиям.

Однако может не устоять «политическая» Европа, и будет вынужден сильно измениться Евросоюз. Центростремительные силы, направленные на фактическое формирование единого европейского государства, сменятся силами центробежными, ослабнет брюссельская бюрократия, и все больше правительств стран ЕС станут предпринимать несогласованные друг с другом экономические и политические решения.

Если процессы пойдут именно в таком направлении (а это более чем вероятно), как быть в таком случае Украине? Стремиться в Европу неопределенностей, где правила игры меняются день ото дня, или оставаться в застывающей на глазах авторитарной трясине? С подписанием Соглашения об ассоциации с ЕС и вступлением в силу договора о создании Зоны свободной торговли ответ на  эти  вопросы был бы найден автоматически.

Все преимущества и все трудности, связанные со свободной конкуренцией товаров и услуг, легли бы на наши плечи. А судьба экономических реформ зависела бы не от воли донецких чиновников, а от желания украинских производителей в новых условиях выжить. В конце концов, желание выжить привело бы и к политическим реформам, к изменению предпочтений избирателей, к бесславному краху режима, сформированного в результате конституционного переворота.

Неизбежности свободного мира хорошо известны если не хозяину Банковой, то его придворным экспертам. Им хорошо известна и цель хозяина — сохранить любой ценой власть. В ассоциации с Европой, где политическая конкуренция идет рука об руку с конкуренцией экономической, сохранить авторитарную власть невозможно. Вот и делается все, чтобы в ЕС Украина стремилась, но никогда к нему не приблизилась.

В этом желания украинской верхушки и брюссельских бюрократов, в общем-то, совпадают. В преддверии больших перемен возиться с теми, кто лицемерит, обманывая свой народ и партнеров, нет никакой надобности. Хотела Польша стать членом Евросоюза — стала. Стали ими страны Балтии, скоро станут одна за одной и страны бывшей Югославии.

В четверг, 10 мая, все они отмечали общий праздник — День Европы. Тогда, шестьдесят два года назад, начав с малозаметного Европейского объединения угля и стали, Старый Свет превратился в самый мощный и влиятельный союз мира. Союз, основанный на демократических ценностях и стандартах.

А другой союз, тоталитарный СССР, который победил Гитлера, через полвека развалился. В осколках и руинах его люди до сих пор празднуют День Победы. Хотя победу, добытую десятками миллионов жертв и большой кровью, советские вожди, а потом их наследники превратили в поражение. Поражение без войны, какого не знала история.

Леонид ЗАСЛАВСКИЙ.
http://yug.odessa.ua