Пять дней войны, три года «мира»

В ночь с 7-го на 8 августа 2008 года началась российско-грузинская война. Военные действия были прекращены через пять дней, но спустя три года эхо войны не заглохло, и последствия конфликта ощущаются во всем мире.
ОТ САНКЦИЙ К РЕЗОЛЮЦИЯМ

На прошлой неделе, накануне трехлетней годовщины российско-грузинской войны, сенат Соединенных Штатов Америки обсуждал резолюцию, подтверждающую факт оккупации Россией грузинских территорий Абхазии и Южной Осетии. Несмотря на острые дискуссии буквально по всем вопросам повестки дня между республиканцами и демократами в этой палате конгресса, резолюция, внесенная демократкой Джейн Шахин и республиканцем Линдси Грэмом, принята единогласно.

За три года после войны в сознании лидеров ведущих стран мира не без старания российских дипломатов стало укореняться убеждение, что надо считаться с реалиями и ситуацию в Закавказье исправить нельзя. Но сенат США другого мнения, несмотря на политику «перезагрузки» отношений с Россией, которую проводит администрация президента Обамы.

Резолюция, принятая сенатом, однозначно подтверждает территориальную целостность Грузии, требует предпринять шаги по выполнению всех условий соглашения между Грузией и Россией 2008 года о прекращении огня, включая отвод войск на позиции, занимаемые до начала войны, и допуск международной гуманитарной помощи ко всем пострадавшим в ходе конфликта. Кроме того, резолюция требует от властей, контролирующих Южную Осетию и Абхазию, обеспечить полное и достойное возвращение беженцев, покинувших свои дома во время войны.

Соглашение, упомянутое в резолюции, было достигнуто при личном посредничестве президента Франции Николя Саркози 14 августа 2008 года, но Россия и не думала его выполнять, используя при этом откровенно шулерские приемы. Двух недель не прошло после отъезда французского президента из Москвы, как Южная Осетия (где население меньше, чем на одесской Молдаванке) и Абхазия (откуда изгнано две трети граждан, проживавших до распада СССР) были признаны Кремлем независимыми государствами.

Чуть позже с марионеточными правительствами этих территорий были заключены военные договоры, в соответствии с которыми Россия на завоеванных землях разместила воинские контингенты и взяла на себя охрану границ. Следует также заметить, что большую часть населения Южной Осетии и Абхазии еще до войны наделили российскими паспортами и, стало быть, эти люди являются гражданами России.

Насильственное отторжение территорий маленькой страны огромной ядерной державой поначалу настолько возмутило мир, что речь зашла о применении санкций Евросоюза и США в отношении России, а НАТО на время действительно заморозил отношения со страной-оккупантом. Но со временем взяло верх мнение «прагматиков». Выгоды от развития экономических отношений с государством, снабжающим Европу природным газом и размещающим миллиардные депозиты в европейских и американских банках, перевесило доводы защитников справедливости.

Требование санкций заменили осуждающими резолюциями Совета Европы и Европарламента. О санкциях забыли, резолюции становились все мягче, и единственное, в чем большинство стран мира выражают теперь поддержку Грузии, — непризнание Абхазии и Южной Осетии в качестве независимых государств. А этого явно недостаточно.

Между тем сказать, что война в Закавказье закончилась, нельзя. Мирного договора нет, пятая часть Грузии под властью оккупантов по сей день. Агрессор нанес удар, от которого нельзя оправиться. Но можно смириться. На этом строится расчет завоевателей.

НИЧЕГО НЕ ПОТЕРЯНО

В средствах массовой информации ряда стран российско-грузинскую войну постоянно называют войной «пятидневной», подразумевая, что ее результаты, как и результаты «шестидневной» войны 1967 года, позволено сколько угодно оспаривать везде вплоть до ООН, но все будет, как было. Абхазия и Южная Осетия так же потеряны для Грузии, как Восточный Иерусалим и западный берег реки Иордан для палестинских арабов.

Утверждение спорное, но то, что удержание грузинских территорий завоевателями затянется надолго и способно спровоцировать в будущем конфликты такой же остроты, как конфликт на Ближнем Востоке, более чем вероятно. Причем конфликты будут носить не локальный, а глобальный характер. Поскольку связаны с разрушением системы безопасности и нерушимости границ, сформированной после второй мировой войны в Ялте и Потсдаме и закрепленной в заключительном акте Хельсинкского соглашения 1975 года.

Автору этих строк в личных дискуссиях несколько раз указывали, что границы Европы после «Хельсинки» перекраивали и до грузинской войны. Приводили пример распада Югославии. В частности, отторжения Косова от Сербии. Но Сербия после распада СФРЮ и образования собственного государства долго не подписывала заключительный акт Хельсинкских соглашений 1975 года. А Россия, Грузия и все бывшие советские республики сразу подписали.

Считалось, что новые государства этой подписью обезопасили себя от будущих претензий соседей и переделов территорий на шестой части суши. Но это не совсем так. Хотя Беловежские соглашения предусматривают, что внутренние административные границы Советского Союза становятся границами государственными, попытки пересмотреть это положение не прекращались с 1991 года, они продолжаются и по сей день.

Самыми яркими иллюстрациями этого, кроме историй, связанных с грузинскими территориями, являются ситуации молдавского Приднестровья и азербайджанского Нагорного Карабаха. Но есть и пример поближе — так называемая проблема керченских проливов, которые, в соответствии с Беловежскими соглашениями, являются территорией нашего государства. Используя право силы, Россия до сих пор не признает бесспорного факта и не подписывает документы о признании морских границ двух государств в этом районе. Так что почва для конфликта есть. И он сам собой не «рассосется».

Мало того, с приближением выборов в Государственную Думу России и с выборами президента страны карту «спорных территорий» все чаще стали разыгрывать представители российской власти. Министр иностранных дел Сергей Лавров, например, не постеснялся нанести «официальный» визит в «государства», признанные, кроме России, только Никарагуа, Венесуэлой и крохотной республикой Науру. А премьер-министр Владимир Путин, беседуя на днях с молодежью на Селигере, прямо заявил, что вхождение Южной Осетии в состав России будет зависеть от воли ее народа.

Выяснение воли народа на территориях, занятых «дружественными войсками», уже было однажды опробовано. В 1940 году народы Литвы, Латвии и Эстонии в присутствии контингентов Красной армии «приняли решение» войти в состав Советского Союза. И надо отдать должное Соединенным Штатам Америки, которые больше пятидесяти лет такую «волю» не признавали. Не признавали даже тогда, когда были союзниками СССР по антигитлеровской коалиции.

Справедливость, в конце концов, восторжествовала. Советская империя рухнула, а волей литовцев, латышей и эстонцев три прибалтийские государства стали членами Евросоюза. Это не грех помнить Путину и всем тем, кто мнение народов и принадлежность территорий выясняет с помощью войны, оккупации и аннексий. Насилие — палка о двух концах. По собирателям новой империи она может ударить так же, как по строителям старой. И ударит наверняка.

Леонид ЗАСЛАВСКИЙ.
http://yug.odessa.ua