Виктор Шендерович: «Одесса у Океана» — это пьеса о встрече двух цивилизаций

Накануне премьеры спектакля "Одесса у океана", которая состоится 22 и 23 апреля в Одесском русском театре, автор пьесы Виктор Шендерович встретился с одесскими журналистами.
Поставил этот спектакль Михаил Чумаченко. В ролях: народный артист Украины Олег Школьник и (по очереди) Татьяна Коновалова и Гуллер Полякова. Кроме этих двух персонажей на премьерных спектаклях будет ещё один - Автор. Ему отведено на сцене минуты полторы. В дальнейших спектаклях Автора заменит Голос Автора.

- Пьеса, как мне кажется, нашла свою географическую точку, - говорит Виктор Шендерович. - Пьеса очень специфична по тематике. Нашла замечательного актёра, который чувствует этот материал.

- Такая камерность спектакля не связана с тем, что драматургу легче писать на двоих?

- В отличие от очень сложной драматургии, которая tcnm?r ghbvthe? в одной из моих пьес в спектакле Московского театра сатиры, где шестнадцать человек живут в замкнутом пространстве в течение полутора часов, и технологически всё очень сложно, -здесь я с самого начала писал - прошу понять меня правильно - технологичную пьесу для двух актёров, одной декорации. Пьесу, которая требует именно такой медленной, подробной режиссёрской работы с актёром прежде всего, с материалом, а не с постановочными решениями, не с внешней режиссурой. Я старался писать такую пьесу, которую, в том числе, удобно играть актёрам.
Я сам в прошлой жизни человек театральный, поэтому способен это примерить к реальности. Насколько это получилось - посмотрим.
На кого рассчитана эта пьеса? Это очень любопытный для нас вопрос. Я уже упоминал о специфике этой пьесы. Действие происходит на Брайтоне. Герои - это наши соотечественники. Один старик, бывший советский гражданин, и девочка, вывезенная ребёнком. Для меня это пьеса о людях, о встрече цивилизаций - той советской, которую представляет в пьесе "потерпевший Гольдинер" (таким было первоначальное название пьесы), и эта девочка, представляющая уже другую цивилизацию. Для каждого из них другая цивилизация - это что-то чужое и отчасти враждебное. Там есть еврейская тема, но я абсолютно убеждён, что это - не главное в этой пьесе. Важнее встреча людей, у которых нет и быть не может ни общих убеждений, ни общей биографии. Встреча двух людей, которые друг для друга изначально чужие. А потом оказываются не совсем. Абсолютно убеждён, что этот спектакль совершенно не ограничен никаким национальным или государственным цензом.
Вообще, все герои какого-то литературного произведения принадлежат какой-то нации, какому-то классу. Если это хорошая литература, то она перехлёстывает и национальное, и классовое, и временное. Я ни в коем случае не сравниваю себя, но мы же не говорим, что Мопассан написал "Пышку" про французов. "Пышка" - это не про французов. И не про франко-прусскую войну. Хотя она и про французов и про франко-прусскую войну. Поскольку это Мопассан, то он перехлёстывает. Стремиться надо к тому, чтобы перехлёстывать. Шолом Алейхем - не про евреев, и Шекспир - не про англичан. И Толстой - не про русских. Это должно перехлёстывать этнические моменты, так же как и классовые, и возрастные.
Эта пьеса про людей. По крайней мере, так я её писал. Вопрос национальный для меня такая частность, которая занимает очень далёкое место. Надеюсь, что молодёжи это будет так же интересно, как старикам. Это два взгляда с разных сторон.

- Зачем вы пришли в драматургию?

- Я литератор, в том числе драматург. Мне это интересно, мне кажется, что я это чувствую. Мне это нравится - писать пьесы. Телевидение возникло в моей жизни в достаточной степени случайно. Как возникло, так и исчезло. В 90-х годах была возможность то, что я писал, выносить на телевизионную аудиторию. Потом эта возможность исчезла. А я продолжаю заниматься своим делом: я пишу, мне это любопытно.

Борис Штейнберг, журналист.
Для Интернет-газеты "Взгляд из Одессы"