Страшно жить, когда трещат стены…

Жильцы дома по улице Нежинской, 39 опасаться за состояние своего жилища стали в январе этого года, а две недели назад, когда штукатурка с потолка начала сыпаться на голову, стены затрещали, обои лопнули, у них появился страх уже за собственную жизнь. А жильцы девятого дома по переулку Богданова испытывают этот страх уже два года.

Дома проседают на глазах, и люди имеют все основания считать, что жизнь их в опасности. Расширение трещин контролируют асбестовыми «маяками», но и они лопаются, не выдерживая осадки. Взамен лопнувших «маяков» устанавливают новые, но процесс разрушения продолжается. Люди задают до боли простой вопрос: как не стать погребенными заживо?

В этих домах я побывала в прошлую пятницу. Во дворе Нежинской, 39 несколько флигелей. Первые два, те, что возле ворот справа и слева, уже две недели «ведет» в разные стороны. Под стеной левого флигеля вырыта яма — результат поиска причин осадки дома. Из ямы торчит водопроводная труба с краном, а на дне ямы вода. Возле крана во дворе обычно мыли машины, но труба проржавела под землей и дала течь. Жильцы флигеля предполагают, что это одна из причин его осадки, но далеко не главная. По их мнению, где-то в этом микрорайоне протекли подземные магистральные трубы.

— Яму разрыли и увидели, что фундамент в этом месте практически отсутствует, — говорит Валентина Князева из семнадцатой квартиры. — Как я понимаю, это недоделки строителей, которые проводили капитальный ремонт дома четверть века назад. Вода из трубы долгое время подтекала в этот «проем». Теперь его надо заделать, но в десятом участке ЖКС «Портофранковский» отвечают: «Денег нет, жалуйтесь выше». Мы с мужем обращались устно несколько раз, и это было нашей ошибкой, надо было писать.

— Что значит «выше»?

— Не знаю, не уточняли, возможно, имели в виду горисполком. Дело в том, что в ЖКС «Портофранковский» мы тоже ходили, там тоже «денег нет», хотя квартплату жильцы дома вносят исправно. Пенсионеры — люди дисциплинированные, — рассказывает моя собеседница, показывая свою квартиру. — Посмотрите на эти трещины, лопнувшие обои и отвалившуюся штукатурку на потолке.  У соседей под нами еще хуже, там серьезное обрушение, но они сейчас на работе.

На фасадной стене левого и правого флигеля — контрольные «маяки». Один из них, «фасадный» на правом флигеле, уцелел еще с 1998 года, остальные хоть и новые, но уже с разломом. Все «маяки» на правом флигеле, как снаружи, так и внутри двора, контролируют четвертую квартиру на первом этаже, которая, как яичная скорлупа, трещит по всем швам.

— Некоторые трещины на стенах и потолке появились еще в январе. На прошлой неделе в одну ночь они резко увеличились и пошли по всем стенам, — говорит Наташа, проживающая в этом доме. — Дом затрещал, обои порвались и рвутся по сей день. Трещат не только перегородки, но и несущие стены.

— Это как-то связано с аварией под левым флигелем, там, где разрыта яма?

— Нет-нет, с той ямой это никак не связано. Надо полагать, что причины разрушения левого и правого флигелей разные. Наш флигель клонится в сторону сорок первого дома, левый флигель «тянет» в противоположную сторону.

Наташа рассказала, что десять лет назад в их квартире уже произошло подобное разрушение. Тогда трещина между окнами была шириною с ладонь. Ремонт делали работники ЖЭКа. Они заново перекладывали разрушенную стену. Теперь, по ее словам, рассчитывать на такую активность коммунальщиков не приходится:

— Мы обращались в ЖКС «Портофранковский» на Толстого, 5, в десятый участок, но ничего не делается. Приходило много комиссий. Они смотрели, сочувствовали, но даже акта обследования не дали.

Люди обратились за помощью к депутату горсовета Владимиру Рондину, и 25 марта этого года получили письмо (№В-423) из департамента городского хозяйства, подписанное исполняющим обязанности заместителя директора А.Козловским. Согласно письму, департамент рассмотрел обращение жильцов к депутату В.Рондину и «поручил балансодержателю дома №39 коммунальному предприятию ЖКС «Портофранковский» провести срочное обследование внутридомовых и транзитных водопроводных коммуникаций на предмет выявления возможных утечек». Балансодержателю также поручено «вести постоянное наблюдение за интенсивностью деформационных процессов в здании», а еще заказать в специализированной лицензированной организации заключение о техническом состоянии дома.

— Пока ни одна комиссия не назвала нам причину осадки дома. Заключение мы тоже не видели, — говорит Наташа.

В левом флигеле людям тоже обещали, правда, устно, выдать заключение специалистов из академии архитектуры и градостроительства, но пока в семнадцатую квартиру, по словам ее хозяйки, никто не приходил. Между тем трещина на фасаде образовалась и в соседнем тридцать седьмом доме, но «маяков» там пока нет.

Если от этих домов идти по Нежинской в сторону Торговой, то в пяти кварталах от них находится переулок Богданова. В девятом номере этого переулка ситуация с осадкой дома еще страшнее. Дому, по словам жильцов, больше ста лет. Двор, как и все дворы того времени, застроен по типу колодца. Каменный свод над воротами покрыт большими и малыми трещинами. Помещение над сводом устрашает своей древностью и ветхостью, но речь не о нем. В конце двора двухэтажный флигель, в котором недавно побывали телевизионщики. Причина такого визита — интенсивная осадка флигеля и большие обрушения в его верхних и нижних квартирах.

— Под двенадцатой, тринадцатой, четырнадцатой и пятнадцатой квартирами есть подвал, который два года назад залило водой, — рассказывает Валентина Степановна из флигеля напротив. — Воду откачивали несколько раз, поскольку не могли найти место утечки. Естественно, фундамент подмыло, и теперь там творятся страшные вещи. В пятнадцатой квартире обвалился потолок, по стенам пошли трещины. А посмотрите, что делается у нас, хоть нас и не заливало, — сплошные трещины. Если бы в квартире я не делала регулярно ремонт своими силами, было бы то же самое. Такая ситуация во всех старых домах города. За что платим квартплату, неизвестно. Ремонт нам никогда не делали.

Люди из нижних и верхних квартир многострадального флигеля были на работе, и я, поднявшись на второй этаж, застала только хозяйку двенадцатой квартиры Галину Каримову. Указывая на трещины в углах, она сказала:

— Пять лет я работала на ремонт квартиры, но не успели его закончить, как началось обрушение. У нас потолки и стены покрыты гипсокартоном, и потому разрушения мы не видим, но постоянно слышим, как падают куски ракушечника. У нашего соседа Сергея Первунина из четырнадцатой квартиры гипсокартона нет, и на стенах можно увидеть трещины толщиною в палец. Кроме того, с его стороны есть вход на чердак, и он может видеть, как идет разрушение стен. На чердаке стены «разъехались» на восемь сантиметров. Балки, на которые уложена крыша, уже погнулись и потрескались. Колонна, на которую крыша опирается, разрушается от старости. Мы боимся, что когда-то крыша просто упадет нам на голову, и мы окажемся погребенными заживо…

— Это о вас говорят, что вы спите с паспортами в руках?

— Да, о нас и о соседях с первого и второго этажей. Поверьте, страшно спать, когда в ночной тишине слышно, как трещит дом, а у меня внук — трехлетний ребенок. Документы я собрала на всякий случай. Дом начал трещать два года назад, когда в подвале у нас подмыло фундамент. За это время не было ни одного спокойного дня.

Галина Каримова рассказывает, что за день до моего визита ходила в десятый участок ЖКС «Портофранковский», чтобы узнать: что делать? Может, уже надо подумывать о постановке на квартирный учет? Случись обрушение, жить семье будет негде: на зарплату квартиру не купишь, хотя за плечами сорок лет трудового стажа. В участке ей ответили, что дом не аварийный, но капитальный ремонт собираются делать. Правда, его обещали еще в прошлом году.

— Какой капремонт можно делать, если разрушены стены и нет фундамента? — удивляется моя собеседница. — Если бы не каменные колонны, дом давно бы «сложился», как карточный домик. У соседки обвалилась четверть потолка. Если бы она в тот момент была дома, ее бы придавило. У другой соседки, пожилой женщины, ремонт делать некому, у нее все разрушается. Самое страшное, что этакая махина может рухнуть в одночасье и похоронить нас заживо.

Самыми опасными в этом флигеле считаются четырнадцатая квартира на втором этаже и пятнадцатая на первом. Сергея Первунина из четырнадцатой квартиры я дома не застала, но потом он рассказал по телефону и о злополучной водопроводной трубе, которая «рванула» на улице Конной (бывшей Артема), и о своих хождениях по мукам. Он один из тех, кто два года ведет регулярную переписку с властями.

— Водопроводную трубу под землей на улице Артема рвануло в декабре 2009 года, — сказал он. — Это совсем недалеко от нашего дома. Сколько продолжалась утечка воды до того, никто не знает. Вода размыла фундаменты девятого, одиннадцатого, тринадцатого домов. Наш подвал площадью девяносто два квадратных метра был полностью залит. Воду откачивали несколько раз. Теперь можно считать, что подвала нет, а моя и пятнадцатая квартиры разрушаются на глазах.

Сергей Первунин рассказал о длительной борьбе с филиалом «Инфоксводоканал» и городскими коммунальными службами по поводу ремонта аварийной водопроводной трубы.

Жильцы подтопленных домов собрали документы и направили их в администрацию президента.  Затем документы, как это обычно бывает, по компетенции «спустили» опять в Одессу: в мэрию, в управление жилищно-коммунального хозяйства…

— Дело сдвинулось с мертвой точки, когда вице-мэром стал Валерий Матковский, — сказал Сергей. — Он заказал экспертизу грунтов под фундаментами наших домов. Если говорить простым языком, то выяснили, что грунта там нет, дома держатся за счет плотной застройки и поддерживают друг друга. Весь грунт смыт водой.

В.Матковский уволился, наши документы передали Николаю Рубле. Но вопрос не решается, попасть на прием к мэру невозможно, его сайт не работает. Куда жаловаться, к кому обращаться, что делать?

Да, вроде бы все живы и здоровы, но ситуация, прямо скажем, невеселая. У нас не Япония: цунами, наводнений, землетрясений не предвидится, но опасаться за свою жизнь у людей есть все основания.

На вопрос, что людям делать, в МЧС мне ответили так:

— Отселенческим фондом распоряжается департамент городского хозяйства. Комментировать ситуации, касающиеся технического состояния жилых домов, нам не позволено — у спасателей нет строительного образования. Они работают по ликвидации последствий обрушения.

У исполняющего обязанности директора департамента городского хозяйства Анатолия Орловского и у вице-мэра Николая Рубли времени для комментариев «Югу» не нашлось. Так, по крайней мере, ответили мне их секретари. Остается надеяться, что упомянутые дома «проявят  сознательность» и не упадут на головы своих жильцов, пока «профильные» руководители заняты другими, более «важными» делами.

Елена УДОВИЧЕНКО.
газета "Юг"

Постскриптум. Когда материал был готов к печати, позвонила Людмила Антюхова из шестой квартиры одиннадцатого дома по переулку Богданова и сообщила следующее:

— Мы, жильцы домов номер девять, одиннадцать, тринадцать, ходим по одним и тем же инстанциям и пишем жалобы вместе — проблема у нас одна. Я позвонила в департамент городского хозяйства по телефону 722-75-15, чтобы узнать, на какой стадии рассмотрения находятся наши документы. В компьютерной базе секретарь нашла наши заявления, поданные нами еще в прошлом году. Наших новых обращений в компьютерной базе не обнаружено. Тем не менее мне было сказано, что проблема подлежит долгосрочному рассмотрению…

Можно только гадать, что означает сия фраза. Получается какой-то замкнутый круг…