Законник вне закона

Помимо муссируемого, но до сих пор так и не раскрытого дела об исчезновении и убийстве журналиста Г. Гонгадзе, нынешней власти хорошо бы дать ответы по ряду других резонансных дел с участием высокопоставленных чиновников. Среди них – убийство бывшим народным депутатом Украины Алексеем Козаченко 25-летнего парня Алексея Жеребко. Это уголовное дело не может и близко сравниться по уровню внимания СМИ с делом Гонгадзе, но на местном уровне так же резонансно. Шутка ли - лидер областной пропрезидентской партии “Наша Украина” - убийца!

Дело А. Козаченко несколько раз закрывалось и вновь отправлялось на доследование, однако для многих одесситов так и осталось тайной за семью печатями. Одна из причин этого, наверное, та, что А. Козаченко был не только народным депутатом, руководителем одесской областной организации политической партии “Народный союз “Наша Украина”, но и доверенным лицом кандидата в Президенты В. Ющенко. Кто из представителей фемиды рискнет тягаться с таким подследственным?

Напомним кратко детали дела. Убийство произошло в Одессе, 23 июля 2004 года, на углу улиц Канатной и переулка Нахимова. Двое парней возвращались с пляжа. Сигарет не было и они обратились с просьбой дать закурить к мужчине, который как раз садился в припаркованную у бровки машину. Вопрос гражданину не понравился, ребята также были не очень вежливы, началась перепалка. Мужчина сел в авто, закрыл двери, вынул из барсетки пистолет ТТ и сделал два выстрела. Один из парней упал, второй бросился наутек.

По версии А. Козаченко, он оборонялся от двух нападавших на него мужчин. Один ударил его рукояткой пистолета по голове, но депутату удалось выбить его. А завладев пистолетом он, лежа на асфальте, начал стрелять по обидчикам. Но результаты баллистической экспертизы показали, что выстрелы были сделаны из салона автомобиля.

У погибшего в результате выстрела парня остался 7-летний сын, которому нынешняя власть отказывается назначить пенсию в связи с потерей кормильца. Мать погибшего Алексея, Татьяна Николаевна Жеребко, рассказала нашему корреспонденту, как обстоят дела сейчас.

– В каком состоянии находиться сейчас расследование убийства Вашего сына?
Т. Жеребко: – Мне сообщили в Одессе, что дело закрыто. Жена моего сына позвонила, чтобы я приехала. Следователь Ревако зачитал нам постановление о прекращении дела из-за невиновности народного депутата. Я приехала домой посоветоваться с адвокатом. Он меня спросил, почему мне не дали на руки копию постановления о закрытии дела. Пришлось ехать назад, чтобы получить копию, а мне сказали: вы не спрашивали, вот мы ничего и не дали.

Я спросила, почему не предупредили, что дело закрыто. Мне ответили, что послали уведомление по почте. Я пошла к заведующей почтой, она сказала, что ничего не приходило. Складывается впечатление, что они специально тянут время.
Я не согласна с постановлением о закрытии дела. Там написано очень много неправды. И о сыне, и о народном депутате А. Козаченко. Я сказала, что буду подавать на пересмотр дела. Следователь мне ответил, что вы, мол, как хотите, но я вам советую не подавать, я вам даю гарантию, что все останется в силе, как оно и есть.Мы подали на пересмотр дела в Генпрокуратуру.

– Почему так затягивается рассмотрение дела, на Ваш взгляд?
Т. Жеребко: – Я даже не знаю. Поначалу нас очень много вызывали. Потом нет. Я следила за делом по газетам. Одна газета так пишет, другая иначе. Нас никто об этом не информировал. Думаю, что в их интересах было закрыть дело и оправдать А. Козаченко. Он депутат, у него власть, у него деньги. А что у меня есть?

– Пробовал ли А. Козаченко пообщаться с Вами?
Т. Жеребко: – Не пробовал. Хотя дочка говорила, что по телевизору показывали по какой-то программе, что он рассказывал, что к нему приходят родители. Я его даже в глаза не видела. И даже не пыталась с ним говорить. Лишь один раз я пошла на место происшествия, вышли все соседи и рассказали, как это произошло.
Я пыталась попасть в подъезд, где живет А. Козаченко, поговорить с ним, расспросить. Но нас с дочкой просто-напросто не пустили к нему.

– Что Вы намерены делать дальше?
Т. Жеребко: – Я хочу, чтобы дело пересмотрели и наказали его. Как это так, если он народный депутат, он может убивать? Тем более, что он сам написал, что когда он выстрелил и молодой человек упал, он подошел, увидел, что он приходит в себя, пошел опять к машине. А потом в заключении было написано, что мой сын был одет в наручники, что ему было нанесено 56 побоев. Они его забили до смерти… а он кричал, просил их о пощаде… А потом соседи вызвали милицию и “скорую”.
Хотя следователь мне говорил, что “я тоже слышал, что его заковали в наручники и били, но это не люди Козаченко, это милиционеры”. А я говорила, что если там на месте был этот народный депутат и видел, что это делается, почему он никому не сообщил, как по закону делается? Охранник, который охраняет предприятие напротив, видел это все. Но почему-то его показания в этом деле я не видела. Только показания свидетелей со стороны депутата. Я намерена обращаться ко всем, кто мне может помочь в этом деле.

Відкритий лист Президенту УКРАЇНИ
матері Олексія Жеребка,
вбитого ОЛЕКСІЄМ Козаченком

Президенту України Ющенку В.А.
Жеребко Тетяни Миколаївни,
матері безвинно вбитого
Олексія Дмитровича Жеребка,
яка проживає за адресою:
Одеська обл., Роздільнянський р-н.,
с. Кучургани, пров. Одеський, 3

ЗВЕРНЕННЯ

Один Бог єдиний на небі знає правду, але серце матері правду відчуває. Нащо скільки Україні героїв - коли одного мученика не можна відстояти, а одного вбивцю засудити. Чим я гірша за мати Гонгадзе, чи теж мені випало знайти її долю - роками дивитись як кати ходять та жирують на волі і слізьми чесноти втішатись. Чи ви вважаєте, що нардеп Козаченко не кат, а жертва обставин? Тоді чого ж уже напівмертвого мого сина сковувати наручниками та добивати дубинками, ногами, чим попало. Чи ви вважаєте, що мій мертвий син не мученик, а нападник, який замислив недобре щодо нардепа Козаченка. Звичайно ж нападники в нашій геройській країні одягнені у шорти, майку та пляжні капці, як мій син і убивають Гетьмана, Чорновола або ж Кирпу!

Пане Президенте! Бог, Він на небі, а Ви на землі українській і на Вас народ дивиться як на гаранта праведного суду. Син мій не був янголом, але не був і бандитом, а став мучеником, безвинним мучеником, як багато хто на Вкраїні. Але хіба ж мученики бувають різних сортів. Якщо кому відріжуть голову - то він найчесніший і всім миром будуть шукати його катів, а кого замордують у Приморському районі Одеси - так той вже й не зовсім мученик, а так, молодик, який сам підліз під смерть і вбивця його буде погордливо гуляти містом, ще й гребувати зі мною, матір’ю загиблого мученика, розмовляти

Пане Президент! Бог, Він єдиний для всіх і правда Його одна для всіх, а хіба у Вас є декілька правд для різних людей. Одна - для прихильників Ваших, одна для неприхильників, одна для сторонніх людей, одна для нардепа Козаченка - ката й вбивці, а одна для Олексія Жеребка - сина мого, мученика? Якщо так - тоді дайте мені від тієї правди, що для прихильників, а як не так - тож нехай пана ката Козаченка судять по справедливості закону і хай не має він права гуляти - гордувати, а повинен сидіти у тюрмі, за чим я до Вас, Пане Президенте і звертаюсь і уклінно Вас прошу відчистити кров невинну сина мого Олексія, кримінальна справа за фактом смерті якого десь спить на полицях Генпрокуратури, і не прокидається. Казав колись мій батько: Бог правду бачить - але не швидко скаже.

А як, Ви, Пане Президенте, хіба не скажете правду, щоб суд над катом почався? Скільки потрібно чекати, щоб мученик попав до вищого сорту? Татьяна Жеребко, сина которой застрелил бывший нардеп, член „Нашей Украини” А. Козаченко, с последней надеждой на справедливость обратилась к Президенту Украины. Мы надеемся, что хотя бы на этот раз совесть и отцовские чувства Виктора Ющенко возобладают над политическими и деловыми интересами, ведь у украинского Президента тоже есть дети.

Владимир ШКИПЕР, "Свободная Одесса"