Одесский журналист: опять пролилась кровь, начались аресты (ВИДЕО)

Начну с явной банальности. То, что с нами сегодня происходит, будоражит нас, вызывает все более острые споры, очень скоро, не успеем оглянуться, станет историей. Если сегодня мы удерживаем в памяти бессчетное число фактов,

которые в совокупности дают нам объемную, часто противоречивую, изобилующую мелкими подробностями картину дня, то завтра ее очертания сгладятся, многое отойдет на задний план, выцветет.  В памяти останется лишь самое существенное, но нет никакой уверенности в том, что окажутся хоть в чем-то сходными не только воспоминания какого-нибудь из спикеров партии регионов и, скажем, оппозиционера-одиночки Гриценко, но не обнаружится серьезных расхождений  в  описании перипетий противостояния на «Евромайдане» даже у  «трех богатырей», Яценюка, Кличко и Тягнибока,  выходящих сегодня на центральную киевскую сцену вместе, красующихся на ней плечом к плечу и демонстрирующих людям небывалое в новейшей истории Украины единство. И это, в принципе, объяснимо. Главные действующие лица событий конца 2013 – начала 2014 года -- ярко выраженные индивидуальности, и личностная, эмоциональная окраска в  их самоотчетах  просто неизбежна. Это уже сегодня становится заметным, когда речь заходит о плане действий; о том, куда вести Майдан, который стоически переносит перепады температуры, в том числе и политической, но настоятельно требует развития сюжета. В противном случае  накал борьбы может настолько снизиться, что химическая реакция протеста сойдет на нет. А допускать этого никак нельзя.

Попытаемся же в связи со сказанным  обозначить для себя основные, становящиеся прямо на наших глазах историческими вехи противоборства, подчеркиваю, не власти и оппозиции, а  власти и народа, ибо только и единственно это отличает нынешний Майдан от всех акций инакомыслия, которые когда-либо сотрясали Киев, включая сюда и  памятную каждому гражданину страны оранжевую революцию. Сделаем это лапидарно, основываясь на всем известных, бытующих в открытой прессе фактах; так, как если бы нам потребовалось набросать правдоподобный эскиз общественно-политической ситуации в Украине  для среднеарифметического обывателя, где бы он ни проживал – от Австралии до Заполярья,  или для некоего, усредненного же, нашего земляка, которому, в силу индифферентности богоспасаемого града у Черного моря, интересно лишь то, что гарантирует безопасное, спокойное будущее его семейству. Не будем никого упрекать  за обывательский взгляд на вещи. Таких людей большинство. Нельзя забывать  о том, что именно они и составят основную массу электората на грядущих выборах, которые все равно когда-нибудь будут назначены.

 Вот простая последовательность основных событий, которые привели нас туда, где мы, балансируя между диктатурой и гражданской войной, находимся ныне. Власти, непрестанно игравшие в поддавки с Россией, отчаявшись отспорить у торговца недрами Путина хоть какие-нибудь газовые преференции, вспомнили о  том, что в свое время приняли под давлением неумолимых обстоятельств закон об основах внешней и внутренней политики страны, где сказано, что наш путь лежит в Европу. Вспомнили  и демонстративно примерили на себя роль убежденных евроинтеграторов. Таким образом, они выбили из рук оппозиции ее излюбленное оружие, ибо у нее пропала приятная возможность постоянно укорять Киев в том, что тот тащит украинцев в российское тоталитарное болото, где права личности ничего не значат, достоинство ее повсеместно унижается, а будущее темно и невнятно.

Следующий поворот сюжета,  -- внезапный, как снег на голову среди летнего дня,  отказ новоявленных и,  выясняется, фиктивных евроинтеграторов, всего лишь за несколько дней до вожделенного вильнюсского саммита, до подписания Соглашения об ассоциации с Евросоюзом. Этот свой трюк регионалы, усыпившие предшествующими заявлениями бдительность оппозиционеров, лицемерно квалифицировали как временную остановку на пути в цивилизованный мир.

Реакция на возмутительный акт предательства интересов большей части населения страны  оказалась для президентской команды непредсказуемой. Без всякой подготовки, без предварительной организации обескураженное общество, которое до сих пор покорно плелось в кильватере ржавой идеологической эскадры, совершило поворот, как выражаются моряки, «все вдруг». Люди, уверовавшие в то, что у них, наконец, появилось какое-никакое будущее, почувствовали себя  оскорбленными в лучших чувствах; обманутыми в своих чаяниях и надеждах и вышли с акцией протеста на «Майдан  незалежност1», камни которого еще не остыли после массовых акций неповиновения власти 2004 года.

Единодушию протестующих, конечно, способствовало бедственное положение Украины с ее остро дефицитным бюджетом, гигантским внешним долгом, идиотскими реформами, распадом экономики и культуры, общей нищетой населения. Иными словами, бурная гражданская реакция на лицемерие властей была ими же катализирована. При этом образовавшийся в считанные часы «Евромайдан» категорически отверг попытки политических партий оседлать волну сопротивления и под сенью своих знамен оказаться впереди прогресса. Политиков на Майдан не пустили. Им пришлось перебраться на соседнюю Михайловскую площадь. Слава Богу, что они быстро смекнули, в чем их ошибка; перестали лукавить, свернули свои партийные стяги и присоединились к простым украинцам.

Что сделал Киев? Он не нашел ничего лучше, чем почти сразу же ответить на свободное волеизъявление народа жесточайшими репрессиями. В предутренние часы с 30 ноября на 1 декабря вооруженные отряды «Беркута», противозаконного, как позже обнаружилось, милицейского подразделения, ворвались на площадь и начали массовое, зверское, садистское избиение ничего не подозревающих, спящих вокруг сцены Майдана подростков  -- ведь основной массой протестующих были, как бы это странно ни выглядело, студенты киевских ВУЗов, зеленая молодежь.

На следующий день Майдан встал во весь рост. Если бы не подлость охамевших от безнаказанности ментов; если бы не тупая, бычья самонадеянность Банковой, где дислоцируется президентская администрация, тоже, между прочим, антиконституционное образование, простая канцелярия, взявшая на себя функции дублера правительства, -- если бы не это,  тот, начальный Майдан, вполне возможно, пошумел бы еще денек-другой да и рассосался. Теперь же кровь избитых; ни за что, ни про что искалеченных детей призвала  отцов и матерей страны на баррикады.

Полагаете, правящая партия во главе с президентом и премьером спохватилась; признала, что была сделана грандиозная ошибка; сочла справедливыми требования политиков и общественности назвать имена нелюдей, отдавших преступный приказ, и примерно их наказать; ответила на требования улицы отставкой министра внутренних дел и правительства? Ничуть не бывало. Почти сразу состоялся новый акт разбоя. У здания президентской администрации произошла спровоцированная  спортивного кроя бандитьем, рекрутированным исполнительной властью, стычка с мирными митингующими. Опять пролилась кровь. Ряд активистов оказался под арестом.

А тем временем хранивший доселе  необъяснимое молчание Янукович активно встречался с Путиным, в результате чего, вместо соглашения об Ассоциации с Европой, Украина получила  призрачный российский кредит номиналом в 15 миллиардов долларов. Этот странный акт милосердия сопровождался двумя интервью украинского президента, где он пытался доказать недоказуемое, утверждая, что разрыв отношений с Россией, на котором, между прочим, никто, кроме самой России, не настаивал, привел бы к страшному всплеску безработицы и коллапсу в экономике, ибо северный партнер немедленно прервал бы процесс экономической кооперации с Украиной. На самом же деле, путанные разглагольствования Януковича подтвердили в глазах всех умеющих думать телезрителей, что Россия просто шантажирует Украину, стремясь втянуть ее в мертворожденный Таможенный Союз; что никаких гарантий получения всех 15 миллиардов нет и быть не может, ибо это запрещено законом; что кредитуемся мы под залог громадных объемов собственности, включая целые территории; что этот акт не сопровождается, хотя и обещалось, гарантированным падением цены на газ, которая будет, в зависимости от поведения Украины, согласовываться ежеквартально, и так далее, и так далее.

Все, что происходило в Киеве и по всей стране дальше, можно рассматривать как взаимодействие двух параллельных, почти нигде не пересекающихся миров. В одном из них, президентском,  делали вид, что ничего из ряда вон выходящего вокруг себя не замечают; иногда бросали общественному мнению подачку, обещая  расследовать кровавые инциденты, всем сестрам раздать по серьгам; назначали виноватыми в ночном разбое первых попавшихся стрелочников; величественно приняли, оказавшись в тупике, предложение старого лиса Кравчука и своих политтехнологов, затевая абсолютно бессмысленные, бесплотные круглые столы с участием Януковича, хотя бы потому никому не нужные, что третейскими судьями в них выступали три предыдущих президента, родом из СССР, которые и довели страну до плачевного состояния, и парадоксальные тем, по крайней мере, что результаты их все равно были резко негативными по отношению к действующему главе государства. А в другом мире расширялся и обретал новую силу  «Евромайдан»; явил всем нам полную свою импотентность  организованный регионалами «Антимайдан», единственным достижением которого было бизонье вытаптывание красивейшего Мариинского парка; появлялись рожденные Майданом очаги сопротивления режиму, наподобие «Автомайдана». Была еще одна  ночная попытка (власти всегда действовали,  «аки тати в нощи», разогнать «Майдан», в ходе которой обнаружилась высочайшая степень самоорганизации протестующих, умение профессионально себя защищать. Слепой, нерассуждающей, средневековой силе в касках, доспехах, укрытой щитами, вооруженной дубинками и баллончиками со слезоточивым газом, удалось снести баррикады на подступах к площади, но проникнуть на нее не удалось. Тысячам погромщиков в милицейской форме противостояла многотысячная масса защитников независимости с  передовым отрядом ветеранов-афганцев в авангарде, и режиму пришлось отступить. «Майдан» стоял и стоит. Почти каждую неделю на нем разворачивается многолюдное Народное вече, на котором обсуждаются планы дальнейших действий; учреждаются органы управления организацией общественного протеста; со сцены высказываются все, кому есть, что сказать соотечественникам.

Прежде, чем перейти к дальнейшему, считаю важным обратить ваше внимание на то, что киевский «Евромайдан» -- явление совершенно особенное, в нашей истории небывалое, ни на какое иное не похожее. И не только своей человеческой стойкостью, но прежде всего мужественностью, неугасающим энтузиазмом, высоким человеческим достоинством, нравственностью, чистотой, долготерпением, открытостью и харизмой. Не ошибусь, если скажу, что это явление  библейского толка. Многие политологи и просто острословцы, наблюдающие за Киевом со стороны, не упускают случая поерничать – дескать, знаем, за чьи деньги стоят эти псевдопатриоты.  Однако мне лично известно, по меньшей мере, три случая, когда приехавшие на «Майдан», чтобы поддержать его материально, предприниматели вынуждены были простоять в очереди на сдачу денег по два часа, быстрее не получилось. Более того, я был бы счастлив, если бы узнал, что «Майдан» финансируется из какого-то централизованного источника. Людей нужно кормить, поить, по мере надобности лечить, защищать от непогоды. Все это нормально. Но, поверьте, держит их здесь не атмосфера непрекращающегося пикника, сопряженного с концертом, а со сцены по многу часов в день действительно звучит отличная музыка. Каждый вечер сюда по собственной инициативе стягиваются сотни киевлян; съезжаются гости из регионов, считая пребывание  здесь своим гражданским долгом.

Любой, кто дал себе труд в пору ночного штурма «Майдана», понаблюдать за тем, что там творилось примерно с часа ночи до шести утра, а я это сделал с помощью социальных сетей; любой, кто с помощью общественного онлайнового телевидения стал свидетелем столкновений на переднем краее сражения и происходящим на площади, был, я уверен, восхищен тем, как героически, по доброму, талантливо, душевно успокаивала и подбадривала тесно спаянных, встревоженных, но не теряющих присутствия духа манифестантов неподражаемая, мужественная певица Руслана, в которую я теперь влюблен навеки; любой честный человек не мог не признать, что перед нами разворачивается действо, равное по своему сакральному смыслу святому таинству Крещения. Эти самоотверженные, улыбающиеся друг другу мужчины и женщины принимали здесь новую веру – в себя, в свое право жить по Божьим законам, а не по чудовищным пацанским понятиям, которые только что привели нас к человеконенавистническому акту «избиения младенцев».

Главное сказано. Можно было бы тем и ограничиться, если бы не новое преступление власти. 10 января, под Киево-Святошинским судом, где рассматривалось сомнительное дело, так называемых, «васильковских террористов», против фальсификации которого выступила группа митингующих, в бой был опять брошен «Беркут». Вновь пролилась кровь. Были избиты наиболее ретивые активисты; бывшему сидельцу, экс-министру внутренних дел Юрию Луценко, который пытался внушить безликим, вооруженным ментам, что они не должны идти против своего же народа, жестоко разбили голову, а милицейское начальство поведало общественности, что, вообще-то, имело право  пустить в ход табельное оружие. И снова поднялась волна сопротивления. Уже там, у суда, митингующие заблокировали автобусы с «Беркутом», заставили его бойцов, перед тем, как те укрылись в местном райотделе милиции, снять маски, скрывающие их лица. После того эти фотографии появились в Интернете. Борьба вступила в новую фазу.

Зачем я был так  подробен? Да лишь затем, чтобы никто не пал жертвой заблуждения – дескать, «Майдан» захлебывается, здесь грязь, вонь, свалка, антисанитария. «Свобода» культивирует нацистские нравы. Захваченные бунтовщиками административные здания следует немедленно освободить. Палатки снести. Площадь вымыть с шампунем….

 Ничего подобного. «Евромайдан» жив. Здесь налицо чистота и флотский порядок. Митингующие, обосновавшиеся  на первом этаже киевской городской администрации, никому не мешают работать. Говорить о применении к ним каких-то мер силового воздействия, означает не понимать серьезности момента. Уровень радикализации «Свободы» намеренно преувеличен. Все так да не так.

  Да, будут и дальше яростно спорить между собою политики. Да, еще неясно, как идти на выборы –  колонной, которую возглавит один кандидат, или тремя отрядами, в расчете на второй тур голосования. Да, по-прежнему и общественность, и оппозиционеры будут требовать наказания виновных в кровопролитии и отставки правительства, а Янукович делать вид, словно ничего не слышит. Да, прокуратура продолжит притворяться, будто не знает об указе Януковича выпустить всех, без исключения, кто был под тем или иным предлогом арестован в эти бурные дни. Да, наш бюджет, несмотря на требования оппозиции его немедленно пересмотреть, останется ублюдочным и сверхдефицитным, и это при том, что на содержание чиновничьего аппарата и карательных органов (иначе украинских правоохранителей не назовешь) в нем отводятся астрономические средства. Да, число нападений преступных группировок заштатных спортсменов-боевиков на активистов сопротивления будет при попустительстве властей расти не по дням, а по часам. И, тем не менее, Украина больше никогда не будет такой, как несколько месяцев назад. Верить болтовне «евразийцев», которые утверждают, что «большинство жителей «Новороссии» (лексика-то какая!) против присоединения к свободной Европе; стоит за федерализацию страны», ни в коем случае нельзя. Эти  утверждения решительно ни на чем не основаны.  Процесс формирования в Украине полноценного гражданского общества, начавшийся на пути ее европеизации, никакими силами не остановить.

Это видно даже по обстановке, которая складывается в нашем, мало склонном к энергичным боевым действиям городе. Достаточно внимательно понаблюдать за событиями на скромном одесском евромайдане, с его отчетливыми и вызывающими уважение политическими декларациями, флеш-мобами, последовательностью в отстаивании принципов демократического взаимодействия общественности со структурами местного самоуправления, чтобы понять – обратной дороги не будет. Сама жизнь выдвигает на передовую новых лидеров, новую политическую элиту, которая, я надеюсь, скажет свое слово и во время местных выборов.

Оставаясь убежденным сторонником идеи возвращения к руководству городом Эдуарда Гурвица, я уверен в том, что мои ожидания и ожидания моих друзей оправдаются. Тут нам нужно быть прецизионно точными. Ведь как только в воздухе запахло выборами, тут же началась привычная пропагандистская возня. Появились первые билл-борды с физиономиями претендентов на место под солнцем. Сервильные телеканалы начали выбрасывать в эфир репортаж за репортажем, откуда следует, что тот либо иной имярек, душу положит за благоденствие жителей н-ского района. И кто-то из обывателей, наверное, как и раньше, склонен клюнуть на эту приманку, забывая о том, что руководство сложнейшим городским механизмом и скверик  или детская площадка где-нибудь на районе – вещи принципиально разные; что когда будущий народный депутат клянется жителям запущенного «спальника», что превратит его в подобие Майями, нужно этого типа отправить куда подальше, ибо цель депутата любого уровня -- решать задачи общего характера, после чего, если это сделано профессионально, кардинально изменятся параметры нашего существования, а не чинить крыши или краны на кухне.

Конечно, «Майдан» не придаст нам в считанные месяцы или даже годы европейскго лоска, но если мы изменим ему, если не научимся чувствовать себя полноценными гражданами страны; не поймем, что за нас никто ничего не сделает, так и останемся батраками режима. Если не возвратим Гурвица, бесплодными будут все наши попытки понять, отчего Одессу продолжает уродовать «Зелентрест»;  что творится с курортными землями,  отданными на откуп заезжему бизнесу; кто собирается нажиться на «Евробаскете», вампуке, напоминающей о беспардонном воровстве в дни «Евро-2012»; почему город, все-таки, потерял «Пассаж»; когда будет зарыта зловещая яма на Греческой площади; какого рода жульничество реализуется в «Аэропорту»; отчего город постепенно начинает напоминать помойку?  Продолжать? По-видимому, не обязательно…

Валерий Барановский
программа "Отражения"
Одесса