Страшная одесская история: сына нашли без сознания, лежащим на трупе (ФОТО)

Это стало темой «круглого стола», прошедшего в пресс-центре «Паритет». Его организатор — президент «Центра международной правовой защиты» Эфтехар Хатак. Участники — родственницы трех девушек,

которых в разные годы убили, а затем инсценировали суицид через повешение. Преступники остались на свободе и не предстали перед судом. Присутствовала также мать молодого человека, осужденного Овидиопольским районным судом на пожизненный срок за преступления, которые он не совершал.

 — Ранее мы проводили акцию протеста возле прокуратуры Одесской области, — сказал Эфтехар Хатак, открывая заседание. — Тогда мы направили обращение на имя первого заместителя прокурора области, который занимается вопросами прав человека. Ответа не последовало. Мы видим, что защита прав человека существует только на бумаге, на самом деле в правоохранительной системе заниматься этим никто не желает. Во всех жалобах, поступивших в мой адрес, написано, что правоохранительная система нашего государства просто бездействует, и вот здесь присутствуют люди, пострадавшие от этого бездействия. Это четыре из десяти участников протеста, состоявшегося у стен прокуратуры области.

 Я целый месяц ждал ответа от нового прокурора области, но безрезультатно. Нет и заинтересованности работников прокуратуры в посещении этого «круглого стола». Очень обидно, что проблемы простых людей им не нужны.

 На заседание «круглого стола» приехали: Виктория Папура — мать погибшей Анжелики Папуры, жительницы Балты; Клавдия Дубицкая — бабушка погибшей четырнадцатилетней внучки-сироты Карины, жительницы села Виноградовка Овидиопольского района; Лариса Самофалова — мать погибшей Инги, жительницы села Марьяновка Овидиопольского района, и Любовь Крутелева — мать Юрия Крутелева, который приговором Овидиопольского районного суда Одесской области осужден пожизненно. Приговор отменен Апелляционным судом Одесской области, дело передано на дополнительное расследование, но мера пресечения молодому человеку не изменена, он все еще остается под стражей.

О ПЛАТНОЙ ЭКСГУМАЦИИ

 Анжелика Папура погибла в апреле прошлого года, и «Юг» рассказывал об этом 22 ноября 2012 года в статье «Вместо загса — кладбище». Напомню, в апреле прошлого года накануне свадьбы девушку нашли мертвой в Балте в частном доме, принадлежащем матери жениха. Молодые жили гражданским браком. Они родились и выросли в этом городе. Родственники семнадцатилетней Анжелики считают, что ее убили, а затем инсценировали повешение.

 Когда девушку привезли из морга, мать увидела, что тело и лицо ее было в синяках, на виске — гематома, пальцы на руке сломаны, ноги поджаты к животу, как от боли. Хоронили Анжелику в открытом гробу в белом подвенечном платье, и на его фоне синяки были отчетливо видны. Люди, пришедшие на похороны, заговорили об убийстве.

 — Следствие считает, что моя дочь повесилась, — говорит на «круглом столе» Виктория Папура, — но никто повешенной ее не видел. Характерной борозды от веревки на шее не было. Она была избитая, вся в синяках. Я обращалась в прокуратуру, к Президенту Украины с просьбой провести эксгумацию. Прокуратура области долго тянула, но дала разрешение. Мы подняли тело из могилы и отдали на эксгумацию.

 — Я слышал, что за эксгумацию с матери взяли деньги? Это правда? — спросил журналист, присутствовавший на «круглом столе».

 — Что касается оплаты, это уникальный случай, — пояснил Эфтехар Хатак. — Дело должным образом расследовано не было. Результат судебно-медицинской экспертизы написали так, как кому-то было удобно. Родственники погибшей Анжелики с этим заключением не согласны. И тут мне не понятно, почему бы правоохранителям не провести дополнительное расследование?

 Эксгумации тела нам пришлось добиваться с большим трудом. Доверять экспертам Одесской области мы не могли. Решено было пригласить независимых экспертов. Мы настояли на том, чтобы вести свою видеозапись, и сделали ее. Труп Анжелики перевезли из Балты в Любашевку. Взятые материалы были упакованы должным образом, записаны в протокол и отправлены на экспертизу в другую область.

 Пока же мы все это делали, правоохранители почему-то не знали, что за это надо платить, а потом стали рассказывать, что на эксгумацию у них денег нет. Мы их спрашиваем, как же так? Следствие не проведено должным образом, вы сами не знали, убита она или повесилась. Мы выполняем вашу работу и за это должны платить?

 Эксгумация обошлась в четыре с половиной тысячи гривень, без учета транспортных расходов. Деньги мы уже перечислили. Транспорт из Балты в Любашевку и из Любашевки в Балту тоже стоит недешево. Маме убитой негде взять такие деньги, зарплата посудомойки в ресторане очень небольшая. Почему мы должны страдать?

 По словам Эфтехара Хатака, был еще один неприятный момент. Вместе с материалами, взятыми на экспертизу, из Одесской в другую область был отправлен «отказной» материал.

 — Зачем? — недоумевает юрист. — Экспертам нужны только взятые биоматериалы и нами поставленные вопросы. Однако некоторые правоохранители проводят экспертизы «для галочки». Это не годится. Я обращаюсь к прокурору области и предупреждаю, что труп из Любашевки мы не будем забирать до тех пор, пока не проведут настоящую, законную экспертизу. Иначе это будет, как с трупом Гонгадзе…

 Перед судебными экспертами поставлено одиннадцать вопросов. Например, какие телесные повреждения имелись на трупе, их характер, расположение и происхождение? Имелись ли телесные повреждения на руках и ногах? Какие телесные повреждения были причинены убитой при жизни, какие — после смерти? Какова последовательность нанесения телесных повреждений? Наступила ли смерть потерпевшей сразу после нанесения телесных повреждений или спустя какое-то время? Была ли погибшая беременна?

 Когда эта статья готовилась к печати, стало известно, что никаких подвижек в этом деле нет. Результаты экспертизы должны были прийти через две недели, но до сих пор из Винницкой области они не поступили. Тело Анжелики находится в Любашевке.

 Клавдия Дубицкая, бабушка и опекун четырнадцатилетней круглой сироты Карины, уже два года ходит по инстанциям, доказывая, что внучку убили, а затем повесили в посадке. Депрессией и склонностью к суициду девочка не страдала. Она была боевой и жизнерадостной школьницей, но правоохранительным органам удобнее считать иначе. Они закрывают глаза на собранные бабушкой доказательства и в возбуждении уголовного дела по факту убийства отказывают. Боле того, пригрозили: если бабуля не успокоится, то уголовное дело возбудят против нее самой. Дескать, опекунские обязанности выполняла не должным образом и довела внучку до самоубийства.

 В статье «Петля для сироты» («Юг» от 20 апреля 2013 года) подробно рассказана эта трагическая история, произошедшая в селе Новоградовка Овидиопольского района.

 Пока бабушка школьницы в поисках истины ходит по инстанциям, убийцы спокойно гуляют на свободе. Двумя годами ранее в этом же селе от ножевых ранений погибла молодая девушка. Ее настоящий убийца до сих пор не найден, наказание отбывает другой человек. Об этом — в следующей истории, но к слову замечу, четыре из пяти жутких историй, рассказанных на «круглом столе», произошли в Овидиопольском районе...

«СЫНА НАШЛИ БЕЗ СОЗНАНИЯ, ЛЕЖАЩИМ НА ТРУПЕ…»

 Восьмого августа 2009 года в селе Новоградовка Овидиопольского района был обнаружен остывший труп семнадцатилетней Светы Колесниковой. На трупе в невменяемом состоянии лежал двадцатитрехлетний Юрий Крутелев, житель этого же села. Состояние его было таково, что мать убитой девушки и односельчане поначалу подумали, что лежат два
 трупа.
 
 В феврале этого года Овидиопольским районным судом Юрий Крутелев был приговорен к пожизненному заключению за несколько преступлений: попытку изнасилования, двойное изнасилование и убийство. По словам Любови Яковлевны, матери Крутелева, сын этих преступлений не совершал и виновным себя не признает.

 Приговор был обжалован в Апелляционном суде Одесской области. По решению Апелляционного суда, дело Крутелева отправили на дополнительное расследование, но меру пресечения при этом не изменили — Юрий по-прежнему находится под стражей.

 — Простые люди нам сочувствуют, — рассказывает на «круглом столе» Любовь Яковлевна. — В селе считают, что убийство совершено не в том месте, где обнаружили труп девочки. Так думает даже ее мама. «Не этот человек совершил преступление», — сказала она и на суде, и на похоронах дочери, но, к сожалению, следователь не прислушалась к ее словам.

 Находясь в следственном изоляторе, Юрий написал письмо президенту «Центра международной правовой защиты», эксперту по правам человека общественного совета при Одесской областной государственной администрации Эфтехару Хатаку. «Во время задержания и досудебного следствия ко мне применялись пытки со стороны работников Овидиопольского райотдела милиции (фамилии имеются в редакции. — Авт.). На последнем заседании суда я об этом сказал, так как знал, что один из них уже не работает в правоохранительных органах, но суд не обратил внимания на мои слова», — пишет Юрий.

 В письме он рассказывает о давних неприязненных отношениях, сложившихся у него с братьями Виталием и Александром П. — жителями того же села. Эта давняя вражда имеет прямое отношение к тому, что случилось с ним. Братья часто били Юрия, а в 2003 году они с друзьями избили его так, что он две недели пролежал в Овидиопольской районной больнице. Тогда Любовь Яковлевна написала на братьев заявление в милицию. Разбираться поручили тогдашнему сельскому участковому милиционеру К., который явно покровительствовал злоумышленникам.

 «Угрожая, он заставил меня отказаться от обвинения в адрес братьев П., и я это сделал, несмотря на то, что заявление подавала мама. Затем я просил маму не настаивать на наказании братьев П.», — пишет Юрий.

 Прошли годы, участковый милиционер К. вырос по служебной лестнице до заместителя начальника отделения милиции, но покровительствовать братьям не перестал. Как только пути Юрия и Александра П. пересеклись, бывший участковый в новом статусе и звании вновь появился в судьбе Юрия.

 «Вечером седьмого августа 2009 года (преступление произошло в ночь с седьмого на восьмое августа. — Авт.), примерно в 23.00, я пришел в бар «Березка», взял пива и позвонил Татьяне Г., — пишет Юрий. — Она сказала, что занята, но скоро придет».

 По словам Любови Яковлевны, Татьяна Г. — хорошая знакомая Юрия, одноклассница и подруга погибшей Светы, одноклассница Юриного младшего брата. Примерно за неделю до случившегося Света просила Татьяну поработать вместо нее в кафе, так как ее якобы избил отчим. По этой же причине она около недели ночевала у Татьяны, дескать, мама в отъезде, а возвращаться домой она не хочет.

 — Люди же поговаривают, что избил Свету не отчим, а Александр П., с которым она долгое время была в близких отношениях, — сказала мама Юрия.

 Но продолжу цитировать Юрино письмо, копия которого у меня имеется: «Я позвонил однокласснику Андрею Л. и договорился, что буду ждать его в баре. Минут через двадцать мы встретились, съездили к нему домой, где он оставил мопед, и пешком вновь вернулись в бар. В баре был Александр П., но я к нему не подходил. Мы с Андреем Л. выпили по сто граммов водки, после чего я вышел на улицу и снова позвонил Татьяне Г. Она сказала, что находится в машине не одна и потому говорить не может. Еще она сказала, что помогает искать Свету, и пообещала, что как только освободится, позвонит мне сама. Я вернулся в бар, и это все, что я помню про тот вечер.

 О том, что я пошел из бара в противоположную сторону от дома, я услышал только в зале суда. Я не знаю, как оказался на трупе убитой девочки. Могу предположить, что в баре в водку мне что-то подмешали. Спиртное я употреблял очень редко, и со мной никогда такого не было, чтобы после этого я не мог вспомнить, что со мной было.

 Очнулся, и то буквально на несколько секунд, я только в милицейской машине, когда меня везли в Овидиопольский районный отдел милиции. В машине были К. и два милиционера. Лежа на полу лицом вниз, я почувствовал в кармане джинсовых брюк только один мобильный телефон. Я спросил, где второй телефон, но вместо ответа получил сильный удар ногой по голове.

 В Овидиопольском отделении милиции у меня уже не было ни одного телефона. По пути в милицию меня завезли в больницу. В какую, я не знаю, так как пришел в сознание, когда меня вели по коридору. Там у меня взяли на анализ слюну и мазки. Экспертиза мазков показала, что полового акта у меня не было. Еще в больнице, врач, бравший мазки, сказал это милиционерам. Тем не менее в материалах дела имеется заключение экспертизы №391, проведенной в период с 17-го по 30 сентября 2009 года, в котором написано, что у меня был анальный половой акт с С. Колесниковой. Доверять этой экспертизе я не могу.

 Из больницы поехали в отделение милиции, где в течение четырех суток я был практически в бессознательном состоянии. Окончательно пришел в себя месяца через два.

 По настоянию моего первого адвоката, только четырнадцатого августа меня доставили в Овидиопольскую поликлинику для медицинского осмотра. До этого никакой медицинской помощи мне не оказывалось, а сам жаловаться я был не в состоянии.

 После медицинского осмотра назначения врачей остались только на бумаге. Общаться со своим адвокатом мне не дали возможности.

 В январе 2010 года следователь Я. (фамилия известна) привела мне постороннего адвоката, но я отказался от его услуг. Следователь закрыла дело и передала его в Одесскую областную прокуратуру. Меня из Одесского следственного изолятора перевели в Измаильский.

 Одесский апелляционный суд отправил мое дело на доследование. Я с моим адвокатом письменно заявил отвод всему следственному отделу Овидиопольского ГУ МВД, но отвод был проигнорирован, и дело снова стала вести та же следователь. На доследование был отведен месяц, но до-следования не было.

 В ноябре 2010 года дело вновь поступило в Овидиопольский районный суд. Слушалось оно в декабре 2011 года. Суд постановил отправить дело на доследование в виду некачественного досудебного следствия.

 В феврале 2012 года Одесский апелляционный суд удовлетворил апелляцию прокурора и отправил дело снова в Овидиопольский районный суд для судебного разбирательства в новом составе суда. С февраля по сентябрь 2012 года в суде допрашивали только пострадавших и свидетелей со стороны обвинения. Когда же такие не являлись, заседание откладывалось, несмотря на то, что мой адвокат неоднократно заявлял ходатайства об изменении порядка судебного следствия. Он предлагал начать разбирать материалы, собранные в ходе следствия, или заслушать в зале суда свидетелей, заявленных стороной защиты. Эти ходатайства отклонялись судом со ссылкой на то, что свидетели защиты не могут быть допрошены, пока не допрошены свидетели со стороны обвинения.

 12—13 февраля 2013 года ходатайство о допросе свидетелей со стороны защиты было отклонено со ссылкой на то, что это приведет к умышленному затягиванию судебного процесса. Такая позиция выглядит абсурдной, поскольку с сентября 2012 года до 12 февраля 2013 года судебные заседания назначались, но не проводились».

 Обращаясь к правозащитнику Эфтахару Хатаку, Юрий Крутелев просит ходатайствовать об изменении ему меры пресечения до окончания следствия на подписку о невыезде. Кроме того, он просит поставить вопрос о привлечении к уголовной ответственности за фальсификацию уголовного дела, возбужденного против него, следователя Я. и заместителя начальника райотдела милиции К., которые уволены из органов в связи с выходом на пенсию.

 «Мое дело прошу направить в главное следственное управление для проведения нового расследования», — резюмирует заявитель.

 Письмо это датировано 25 апреля 2013 года, а через четыре дня, повторюсь, десять пикетчиков провели акцию протеста у стен областной прокуратуры.

 Если верить материалам следствия, то картина преступления выглядела так. Юрий Крутелев, выйдя из бара, догнал Свету Колесникову, ударил ее в лицо, дважды изнасиловал, убил ножом, а затем заснул на ее трупе. На все эти злодеяния следователь, по своей версии, отвела ему полчаса (!?). Мать подсудимого и защита задавали простой вопрос: возможно ли это сделать пьяному человеку?

 Кроме того, на месте, где обнаружен труп, не нашли ни одного предмета с отпечатками его пальцев. Если он удалил следы преступления, значит, был трезв? Тогда почему он не покинул место преступления, а остался там? Абсурдно думать, что он стер свои отпечатки, но затем не убежал, а лег на труп и заснул. Спал ли Крутелев или был без сознания, следствие не определило.

 — Тело девочки было холодным, когда ее обнаружила следователь, — рассказывает Любовь Яковлевна. — По словам следователя, с момента нанесения ножевых ударов прошло не более получаса. Как такое могло быть? Это был жаркий август 2009 года, за полчаса тело остыть не успело бы. Если убийство было совершено в том месте, то девочка могла быть еще жива, и ее можно было бы спасти.

 По заключению экспертизы, смерть Светы наступила от малокровия внутренних органов, следовательно, земля должна была быть залита кровью. Однако там, где лежал труп девочки, крови почти не было. Свету явно убили в другом месте, но следствие настаивает на своей версии. Для «обоснования» следователю пришлось брать фрагменты сухой травы со следами крови.

 По показаниям Александра П., Юрий шел из бара и пил из бутылки, но отпечатков пальцев на бутылке нет. Свидетелей преступления следствие не назвало. В показаниях путались даже сами правоохранители. Уточнить, когда К. прибыл на место преступления, не удалось. Каждый раз он называл другое время. Непонятно, как ночью (от двух до трех часов) стало известно о преступлении? Почему оперативную группу не вызывали еще около часа. В материалах дела сведения противоречивые.

 Когда возле тела Светы собрались ее мама, отчим и другие люди, Александр П. начал рвать траву у ног убитой и нашел складной нож, на котором, кстати, не было отпечатков Юрия. Следствие не ответило на вопрос, откуда он знал о наличии ножа и почему искал его именно там?

 — Стаскивая Юру с тела Светы, Александр П. зачем-то счел нужным ударить сына по голове, — рассказывает Любовь Яковлевна, — потом Юру ударил отчим девочки. Отчима я могу понять, у него могли быть чувства, которые трудно сдерживать, но по какому праву бил Александр П.? Все эти действия не были учтены следствием. Свидетель К. сказал, что Юрий четко ответил на поставленные вопросы, а фельдшер говорит, что ни одного членораздельного предложения он не произнес.

 Александр П. заявляет, что стащил Юрия с тела Светы и ударил его ногой, чтобы тот не убежал. После чего Юрий упал на землю и лежал без движения. Отчим Светы тоже свидетельствовал о том, что стащил Юрия с тела Светы и ударил. Так кто первый стянул его с тела убитой: Александр П. или отчим? Если один раз его стащили, то кто снова положил его на труп? Может, они по очереди стаскивали его, били, а затем клали на труп? Все это происходило ночью в полной темноте.

 Экспертиза показала, что на плече убитой Светы был сильный ожог от сигареты. Юрию не вменили это в вину, но и не выяснили, как ожог появился. Кто это сделал? Возможно, Свету перед смертью пытали, потом убили и, чтобы скрыть следы, устроили эту инсценировку?

 Нестыковок и противоречий в деле так много, что в формате газетной публикации перечислить их просто невозможно. По словам матери, давний недоброжелатель К. сказал адвокату Юрия открытым текстом: «Пиши, куда хочешь, но я сказал, что он сядет, значит, сядет».

 — На допросах Юру заставляли подписать признание в преступлениях, которые он не совершал, — говорит Любовь Яковлевна. — Признаваться ему было не в чем, так как он ничего не помнит. Над ним так «поработали», что я не уверена, что память о событиях той ночи когда-нибудь вернется к нему. Ему угрожали, обещали расправиться с семьей. Я, опасаясь, что угрозы не пустые, отправила младшего сына в Россию, но и там его достают. Звонят и угрожают по телефону. Он сменил несколько телефонных карточек, бесполезно. Иногда мне начинает казаться, что Юра знает, кто с ним такое сотворил, но боится об этом рассказать. В первую неделю в камере предварительного заключения его пытались отравить. Тогда вмешался наш адвокат. Он сказал, что если с Юрием что-то случится, то отвечать будет прокурор Овидиопольского района.

 Следствию показалось мало, и Юре приписали еще одну девочку — Ларису С., которую он якобы пытался изнасиловать два с половиной года назад. Девочка из неблагополучной семьи, в которой двенадцать детей. Один из сыновей сидит за воровство, пять детей — под следствием за воровство и грабежи. Свидетельские «показания» по обвинению Крутелева в попытке изнасилования Ларисы С. буквально собраны из одних противоречий. Во-первых, она сама не собиралась никуда заявлять, пока ей не предложили «вспомнить» дела давно минувших лет. Приехал заместитель начальника Овидиопольского райотдела милиции на утро после убийства Колесниковой и сказал написать заявление о попытке изнасилования. Лариса С. согласилась, но, давая показания, не могла вспомнить, в каком классе она тогда училась. Лжесвидетели утверждают, что она училась в девятом классе, на самом деле, в 2007 году она была в десятом классе. Рассказывают, что девочка на второй день после случившегося пришла в школу вся искусанная и побитая и рассказала подругам, что произошло. Однако никто побитой девочку не видел. Сама Лариса свидетельствует, что не ходила в школу целый месяц, потому что у нее был синяк под глазом. Утверждает, что она никому ничего не рассказывала. За два с половиной года она ни разу не обратилась в правоохранительные органы. Словом, полный абсурд.

 По словам матери Юрия, у Ларисы С. четыре версии случившегося. То она путала годы. Потом говорила, что это случилось, когда она шла разыскивать сестру вместе с другой сестрой и братом. Потом сказала, что она шла с двумя братьями. Последняя версия: заканчивая девятый класс в марте (?), шла домой после экзамена почти ночью, и было темно.

 Дело по попытке изнасилования слушалось в Овидиополе в феврале этого года. В составе суда было три народных заседателя, которые не согласились с решением судьи и отказались подписывать протокол, считая, что дело недостаточно расследовано. Апелляционный суд направил дело на доследование в Овидиопольский районный.

 — Сын оказался в такой ситуации, что осудить его не за что, а отпустить не могут, боятся гнева прокурора Овидиопольского района, который поставил задачу — осудить пожизненно, не меньше, — завершила свой печальный рассказ Любовь Яковлевна и продолжила. — Такое сделали не только с моим сыном. В СИЗО за приписанное преступление просидел Александр Корниенко. Приехал он в Украину во времена перестройки и здесь остался. Работал в поселке Великодолинское Овидиопольского района. Недалеко от места его работы обнаружили труп, который опознать не смогли. Обвинили Александра в том, что он якобы убил своего напарника, а тот живой и невредимый явился спустя несколько лет.

 Что было делать? Судить его было не за что, а отпускать не хотели. Дождались нового Уголовно-процессуального кодекса, переквалифицировали статью и выпустили без копейки денег. Пригрозили, если куда-нибудь обратится, будет хуже. Просидел человек около шести лет без вины виноватый и уехал в Россию. Моего сына даже так отпустить не хотят.

СУИЦИДНАЯ ЭПИДЕМИЯ РАЙОННОГО МАСШТАБА

 Первого ноября 2006 года в селе Марьяновка Овидиопольского района погибла Инга, 1988 года рождения. Ее нашли утром повешенной в гараже частного родительского дома. Ее мама, Лариса Георгиевна Самофалова, прибывшая на заседание «круглого стола», открыто заявила, что дочь убита сотрудником правоохранительных органов Александром С. Покрывает этого сотрудника все тот же господин К., который не раз упоминался в истории Юрия Крутелева. И это не удивительно: район один и тот же.

 — Примерно через неделю после похорон я поехала в прокуратуру, — сказала Лариса Георгиевна. — Наше дело потерялось, его искали часа три, потом нашли, но оно было уже закрыто. Там считают, что моя дочь совершила суицид. У нее на шее было две борозды. Одна ниже, другая, очень глубокая, выше.

 На второй день после случившегося врач в морге мне сказал, что алкоголя и наркотиков в крови не обнаружено. Он мне посочувствовал, однако позже в за-ключении написали, что легкая степень опьянения была. Еще он сказал, что она беременна около трех месяцев и предложил мне, если есть на то мое желание, согласиться на экспертизу ДНК плода. Экспертиза, мол, задержится на сутки. Я согласилась. На третий день экспертизу нам отдали поздно, в три часа дня, хотя похороны должны были быть в час.

 Накануне моя дочка была с девочками в баре и вернулась в десять часов вечера. Она разделась и легла спать. Я заснула на несколько минут, но, когда открыла глаза, ее уже не было. Она вышла в ночной рубашке, в тапочках и в куртке. Я ей долго звонила на мобильный, спать не могла. Утром приехала моя мама. Она зашла в гараж и стала громко кричать. Так мы нашли мою дочь.

 Мы работаем на полях и в садах, уходим рано, приходим домой поздно. После похорон я узнала, что она встречалась с Александром С. На тот момент ему было чуть больше тридцати лет. Он работал в правоохранительных органах. Это был не первый случай, несколько девочек родили от него детей.

 В июне 2009 года главное управление судебно-медицинской экспертизы МЗ Украины в Киеве прислало Ларисе Георгиевне ответ на ее обращение по поводу утраты  медицинского архива — органов дочери и плода, взятых при вскрытии трупа. Суть ответа такова. Со ссылкой на начальника бюро судмедэкспертизы в Одесской области, сообщалось, что биологические материалы были помещены в морозильную камеру холодильника «Апшерон» и находились там до восьмого января 2008 года. На три праздничных дня в бюро выключили свет, морозильная камера разморозилась, и материалы, взятые на экспертизу, пришли в негодность.

 Мать не может сдержать слез:

 — Меня уговаривают, мол, ее не вернешь, а Александру С. еще жить — у него дети. А разве моя дочь не хотела жить? Разве она не хотела иметь ребенка? Я не могу это доказать, я бессильна перед большими деньгами.

 В суицид дочери она не верит. Не верит в него и правозащитник Эфтехар Хатак.

 «За последние годы совершен ряд резонансных преступлений, связанных с убийствами, так называемыми «суицидами». Правоохранительные органы не желают заниматься расследованиями в Одесской области и при первой возможности представляют убийства как суициды», — пишет правозащитник прокурору Одесской области В.Трунову (вх. №1852 от 29 апреля 2013 г.).

 — Я уже говорил на нескольких «круглых столах»: у нас, к сожалению, правоохранительная система работает по целесообразности, — подчеркивает Эфтехар Хатак. — Если это надо, если это целесообразно, то будет результат. Если не надо, то защищать интересы простых граждан правоохранительные органы не желают.

Елена УДОВИЧЕНКО.

P.S. Когда материал был подготовлен к печати, в адрес руководства газеты поступило письмо за подписью начальника ГУ МВД Украины в Одесской области Сергея Резникова.  

 В нем, в частности, говорится (приводим по оригиналу): «В газете «Юг» от 20.04.2013, №27, была напечатана статья Ларисы Козовой «Петля для сироты» про бездеятельность, по мнению автора, сотрудников милиции в ходе расследования уголовного дела по факту смерти несовершеннолетней Карины Дубицкой.

 Информирую вас про то, что руководством Главного управления эта публикация внимательно рассмотрена.

 Сообщаю, что следственным управлением ГУ МВД Украины в Одесской области неоднократно по обращениям бабушки погибшей проводились проверки по поводу обстоятельств смерти и служебные расследования относительно законности принятия решения об отказе в возбуждении уголовного дела. Каждый раз заявительнице направлялись обоснованные ответы относительно результатов рассмотрения ее обращений.

 Прокуратурой Одесской области неоднократно проводились проверки обоснованности и законности принятого решения об отказе в возбуждении уголовного дела по данным материалам. Установлено, что решение об отказе в возбуждении уголовного дела по факту смерти несовершеннолетней Карины Дубицкой принято законно и обоснованно.

 Кроме того, сообщаю, что после поступления очередного обращения Дубицкой К.О. в прокуратуру Одесской области, 13.05.2013 материалы проверки по факту смерти несовершеннолетней Дубицкой К.О. внесены в Единый реестр досудебных расследований по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 120 УК Украины (доведение до самоубийства).

 В настоящее время по указанному уголовному производству Овидиопольским РО ГУ МВД Украины в Одесской области проводится досудебное расследование».

От редакции. Автор в упомянутой публикации не писал о «бездеятельности сотрудников милиции».

 Хочется верить, что упомянутое в ответе генерала Резникова досудебное расследование будет проведено на должном уровне. Безусловно, лучше было бы, когда б провести таковое руководитель регионального милицейского главка поручил следственному управлению ГУ МВД Украины в Одесской области.
  
На фото вверху: Карина Дубицкая
На фото внизу: Анжелика Папура, Юрий Крутелёв