Как в Одессе делают бизнес на костях: квартиру бабушки продали за бесценок (ФОТО)

Старушка перед скоропостижной смертью «заключила сделку» — продала двухкомнатную квартиру в хорошем районе за… тридцать тысяч гривень.

ЖИТЬ В ДЕРЕВНЕ НЕ ЗАХОТЕЛА

 Екатерина Почтаренко большую часть отпущенных ей лет прожила, как большинство граждан СССР. Если по советско-анкетному стандарту, то звучит приблизительно так: родилась, училась, работала, ушла на пенсию… Если по-человечески: вышла замуж за работящего Емельяна, который в своей Катеньке души не чаял. С появлением на свет сына Саши у семьи появилась реальная возможность обосноваться в двухкомнатной квартире в доме по улице Доковой в Киевском районе Одессы. Супруг, трудившийся на судоремонтном  заводе, неплохо зарабатывал. Дом — полная чаша.

 Сын Александр шумной городской жизни предпочел сельское хозяйство — уехал в село Лиман Татарбунарского района. Там женился и остался навсегда. По словам соседей Почтаренко, родители регулярно ездили в деревню, а Саша (один и с семьей) часто наведывался в Одессу.

 После смерти мужа Екатерина Владимировна поездки к детям не прекратила, только, вот беда, сын стал навещать ее реже. Причина — страшная болезнь, рак горла…

 — С Екатериной Владимировной мы были знакомы почти сорок лет, — рассказывает ее подруга Лидия Гармаш. — Она была женщиной общительной, веселой. Наши мужья вместе работали на судоремонтном заводе. Мы всегда помогали друг другу. Семья Кати жила на первом этаже  пятиэтажного дома, а мы — рядышком, в частном секторе. Их Саша решил обустраивать свою жизнь в деревне, где и родились у него трое сыновей, внуки бабы Кати.

 Когда Емельян умер, мы с ней продолжали общаться, ходили друг к другу в гости. Сидели в полисадничке... Так и старились вместе.

 Катя понимала: материальной помощи от больного сына ждать не приходится, а с нашей пенсией недолго от голода ноги протянуть. Приезжал средний внук. Пытался на работу устроиться. Тыкался то на одну стройку, то на другую. Ничего не вышло. Ну не сидеть же у бабушки на шее?! Проводила его Владимировна на автовокзал, билет купила и отправила с гостинцами домой. Они там, в селе, очень бедствовали. И решила моя подруга сдавать одну комнату в аренду...

 Года четыре назад Екатерина Владимировна впустила в дом квартирантов — молодую женщину по имени Неля и ее гражданского мужа. Как утверждают друзья и родственники, бывшие в курсе дел Почтаренко, ежемесячная плата составляла семьсот гривень. Исходя из места расположения жилья (район пятой станции Большого Фонтана), сумма — небольшая. Деньги, полученные за аренду, пенсионерка тратила на оплату коммунальных услуг, продукты питания, откладывала еще на «черный день» и подарочки внукам.

 Когда Екатерина Владимировна в очередной раз приехала в Лиман, сын Александр не выдержал: «Ну что ты в городе одна делаешь?! Сердце кровью обливается, когда думаю об этом! Продавай квартиру и переезжай к нам. Здесь все-таки подсобное хозяйство, свежий воздух...». Но баба Катя  отказалась. Последний раз она посетила родных осенью прошлого года: привезла тысячу гривень — на покупку поросят. Было это буквально за неделю до печальных событий, поставивших на ее жизни крест. В буквальном смысле слова. 

Екатерина Владимировна (слева) с подругами

ТАЙНИК БАБУШКИ КАТИ

 — Конечно, с годами никто не становится здоровее, — продолжает Лидия Григорьевна.

 — Однажды я ей сказала: «Решай что-то с квартирой, вызови сына...». Она ответила: «Чего его звать? Он же больной! Посидит со мной и опять уедет… И я ведь не умираю…».

 Как-то в гололед Владимировна, поскользнувшись, упала и сломала руку. У нее тогда уже жили квартиранты, но они целый день отсутствовали: то ли на работе были, то ли еще где-то. Вот и ходила я к подруге  целый месяц помогать. Но, как оказалось, травма руки была мелочью...

 Помнится, в ноябре прошлого года я захворала — давление поднялось. Ко мне пришла Катя. «Григорьевна, я совсем больная. Что-то с горлом у меня», — еле выговорила она.

 Около недели мы не виделись. Почувствовав себя немного лучше, отправилась к ней сама. Впустив меня в квартиру, Екатерина Владимировна вновь пожаловалась на здоровье. Говорит, мол, еще хуже стало. Забеспокоившись, спросила: была ли она в шестой (нашей районной) поликлинике? Узнав, что нет, предложила вызвать ей врача. Для этого попросила паспорт — поликлиника переехала, могли возникнуть проблемы с медицинской карточкой. 

 Врача-то Лидия Гармаш вызвала, но, как потом выяснилось, в квартиру он не попал: ему никто не открыл. Зато в тот же день, когда стемнело, к сердобольной Лидии Григорьевне нагрянули постояльцы с Доковой — пришли за документом бабы Кати. Мол, той плохо и нужно срочно вызвать «скорую помощь». Дескать, без «корочки» — никак! 

 — И я — чурка — поверила, отдала! — корит себя женщина. — Спустя несколько дней  вновь навестила подругу. На этот раз входную дверь открыла квартирантка. Больная  лежала в своей комнате. «Был ли врач?» — интересуюсь. А квартирантка в ответ: «Не надо никого вызывать! Приглашу своих врачей». Работает она в каком-то медицинском учреждении. Оттуда, мол, и пригласит. Я не возражала. Подумала: кто знает, может, так и лучше. Однако начала настаивать, чтобы Саше сообщили о плохом самочувствии матери. «Пусть приедет, — говорю. — Дай мне его координаты». Квартирантка Неля меня успокоила: мол, живет он в Татарбунарах, беспокоиться не нужно. Дескать, буквально завтра они с мужем едут домой, в Тарутинский район, и по дороге заедут… Я поверила и успокоилась.

 Когда Лидия Гармаш увидела свою подругу через дней семь, ужаснулась. Из горла и носа лежавшей в постели женщины торчали две трубки. На полу — тазик с кровью. Неля объяснила все это лопнувшим в горле старушки нарывом. «Видишь, Лидочка, я скоро умру…», — прошептала Екатерина Владимировна.

 — Я замахала руками: «Что ты, будешь сто лет жить!», — плачет Лидия Григорьевна. — А она мне: «Закрой двери на защелку… Открой тумбочку — там деньги лежат. Пересчитай, сколько их…». В тайнике было пятьдесят тысяч гривень, шестьсот девяносто долларов, а также золото: цепочка, четыре кольца — два обручальных и массивные перстни. 

 После «ревизии», по просьбе Катюши, дала ей немного денег (на врачей), а остальное положила на место. И вдруг она шепчет: «Кажется, я сделала глупость. Отдала квартиру своим постояльцам. Неля за мной смотрит — ночью трижды неотложку вызывала...». Я опешила: «Как отдала?! Продала, завещала, подарила?!». Владимировна стонет: «Не знаю…».

 Тут в дверь стучит квартирантка: «Мы должны уезжать. Григорьевна, вы здесь еще долго будете?».  «Да нет, ухожу, — поднимаюсь с места и тут же «завожусь». — Неля, как это понять?! Ты обещала вызвать сына. Нужно, чтобы приехали внуки...  Она же небезродная! Как это получилось, что ты забрала квартиру?! Ты же прекрасно знала, что у нее есть семья!». Квартирантка спокойно: «На то ее воля».  Я кричу: «Какое право имела забрать квартиру?! Тебе что, мало было ее денег, золота?!». Та показывает на тумбочку:  «Там у нее все лежит…». То есть, где лежат ценности, квартиранты прекрасно знали! Но тут муж Нели на меня напустился: «Выйди отсюда, а то я тебя выкину!».

 Пригрозив грубияну милицией, Лидия Григорьевна со всех своих старческих ног бросилась на автовокзал — искать транспорт, следующий в Татарбунары. Сунула одному из водителей записку для Александра: «Передайте, пожалуйста, Почтаренко. Скажите, что его мама в тяжелом состоянии. Пусть немедленно приедет». Ее просьбу обещали выполнить, только адрес-то был указан прямо как в «Ваньке» Антона Чехова: «На деревню дедушке». Ведь Лидия Гармаш не указала ни номер дома, ни улицу, ни село — только название райцентра.  Александр Емельянович, понятно, послание из Одессы не получил…

 Больше Лидия Григорьевна старую подругу не видела. Ни живой, ни мертвой. На звонок (он, очевидно, был отключен) и стук во входную дверь никто не отвечал. Никто не откликался и на громкие призывы под окнами. Лидии Григорьевне пришлось отступить. А через несколько дней, 27 декабря, к ней пришла дворничиха: «Сегодня рано утром Катю увезли в морг...».

В ПОИСКАХ ТЕЛА

 Денис, старший из троих внуков Екатерины Почтаренко, был в Одессе частым гостем. Приезжая один, с женой или друзьями, обязательно навещал бабушку. К сожалению, в последнее время визиты пришлось сократить. Его ребенку понадобилась операция на сердце, требующая солидных денежных трат. Поэтому двадцатипятилетний отец отправился на заработки в Санкт-Петербург. По его словам, будучи в декабре 2011 года в Одессе, тут же приехал к Екатерине Владимировне. Но в дом его пустили не сразу…

 — Раньше мне двери всегда открывала бабушка, а тут квартирантка прямо с порога: «Ты кто такой?» — рассказывает Денис. — Более того, то же самое сказала и отцу, когда мы вместе вернулись в Одессу. К тому времени, по совету соседей, уже побывал у Лидии Григорьевны и узнал, что бабушка заболела. Решил: если так, нужно идти напролом — забирать бабулю в больницу на обследование. С папой мы буквально прорвались в квартиру после того, как хозяйничающей там женщине пригрозили милицией.

 Состояние бабушки меня, мягко говоря, насторожило.  Она не вставала с постели, говорила с трудом. На вопросы: что происходит и почему нас к ней не пускают? — вразумительного ничего не отвечала. Только сказала, мол, так получилось, изменить ничего нельзя, и теперь она опасается последствий. Все та же квартирантка буквально выпроводила нас на улицу… Двадцать седьмого декабря о смерти бабушки мне сообщила Лидия Григорьевна Гармаш. Папа был так плох, что в Одессу я отправился без него...

 Денис, отложивший возвращение в Россию, приехал с твердым намерением (другие мысли даже в голову не приходили) похоронить бабушку достойно. Взял деньги и увесистые сумки с едой. Нужно было справить поминки — покойная была человеком верующим, и при жизни соблюдала все православные традиции. 

 Увы, на Доковой история повторилась — двери никто не открыл, хотя в квартире явно кто-то был. Денис растерялся: по словам Лидии Григорьевны, покойную увезли рано утром. Однако куда увезли, могли ответить лишь квартиранты.

 — Чтобы разобраться в происходящем, трижды вызывал милицию: в три, четыре часа дня и около семи вечера, — утверждает Д. Почтаренко. — И трижды мне обещали выслать наряд и перезвонить. Трижды мне говорили: ждите, через полчаса будут. Мы прождали с супругой до восьми вечера! Никто не позвонил и не пришел.

 По словам Дениса, переночевав у Лидии Григорьевны, он на следующий день отправился искать тело бабушки. На всякий случай оставил в дверях на Доковой записку: «Не хороните бабушку без нас, мы все здесь». Заглянул в районную поликлинику, участковый врач, знакомясь с внуком покойницы, искренне удивился. Оказалось, его убедили, что старушка была одинокой. Но еще больше впечатлений получил Денис в «анатомичке» в районе пятой станции Большого Фонтана, где обнаружил покойную бабушку (произошло это после того, как он побывал во многих специализированных учреждениях, включая морг в Валиховском переулке).

 Из заявления Д. Почтаренко в прокуратуру Киевского района Одессы: «Я приехал в морг и попросил выдать мне как родственнику справку о причине смерти. Мне отказали. Затем в кабинете заведующей анатомическим отделением написал соответствующее заявление… Заведующая, проигнорировав мое заявление, отдала распоряжение присутствовавшему здесь же представителю фирмы по предоставлению ритуальных услуг на вывоз тела бабушки  для захоронения. Когда я спросил, кто хоронит бабушку, мне ответили: тот, кто оплатил похороны… Я не успел выйти из кабинета заведующей, а тело уже увезли…».

 — Прямо из морга Денис пошел в прокуратуру, — говорит Лидия Гармаш. — Оттуда позвонил мне и сказал, что бабушку будут хоронить в одиннадцать часов. Тут же отправилась за цветами и вместе с нашими общими с ней знакомыми и семьей Почтаренко побежали на Доковую. Но лишь увидели, как отъезжает катафалк. Возле дома стояли несколько женщин. Одна из них, соседка Владимировны, рассказала: когда катафалк подъехал, она потребовала, чтобы гроб поставили у подъезда. Закрытый гроб начали вытаскивать, но тут Неля выскочила: «Не надо, не надо! Увозите, здесь никого нет…». На кладбище поехали только два человека. Судя по всему,  жильцы, с которыми Неля подружилась. Они, очевидно, и свидетелями были при продаже квартиры...

 Что нам оставалось? Постояли, потоптались… На родственников Кати смотреть было больно. Особенно на несчастного сына Сашу...

ЦИНИЗМ

 — Когда я пришел в Киевский райотдел милиции, мне там заявили, дескать,  наряд приходил, но меня в квартире не было, — рассказывает Денис. — Но больше всего меня поразило другое. Когда писал в милиции заявление, мне тут же сообщили, мол, бабушкина квартира продана. Я, честно говоря, опешил. Откуда они знали, если даже мы, родственники, тогда ничего не могли понять?! Еще будучи в Одессе 22 декабря, я по просьбе бабушки приходил в пятый участок жилищно-коммунального сервиса «Вузовский», чтобы взять счет на оплату коммунальных услуг. О продаже квартиры никто не заикнулся, а счет выдали на имя плательщика Е.В. Почтаренко.

 Позже мы пришли на Доковую вместе с милиционерами. Правоохранителей впустили, а нам, родственникам, велели ждать на улице. Дескать, мы посторонние, а бабушкина квартира — их частная собственность...

 Согласно договору купли-продажи от 25 ноября 2011 года, семидесятивосьмилетняя Екатерина Владимировна продала свою квартиру постоялице Неле. Двухкомнатная квартира общей площадью сорок три квадратных метра ушла за… тридцать тысяч гривень. То есть меньше чем за четыре тысячи долларов — по стоимости не самого крутого телевизора! Вместе с квадратными метрами «улетучилось» и все имущество покойной, включая деньги, золото, мебель и  телевизор, купленный ею за полгода до смерти. Об этом, в частности, сказано в одном из заявлений Александра Почтаренко от 20 января 2012 года на имя начальника Киевского райотдела милиции Одессы: «На мой взгляд, моя мать умерла в результате преступных действий квартирантов… Прошу провести расследование  по факту смерти моей матери… Сообщаю, что по состоянию здоровья не могу лично принимать участие в разбирательстве по факту ее смерти и исчезновения имущества. Поэтому доверяю представлять мои интересы юристу отделения Международного комитета защиты прав человека в Одесской области Хатаку Эфтехару…».

 Как сказано в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела, утвержденном начальником Киевского РОВД, со ссылкой на слова квартирантки, к покойной якобы никто из родственников не наведывался. Мол, умерла Почтаренко от сердечной недостаточности, дескать, сын и внук хоронить бабулю отказались… 
 
 — Екатерина Почтаренко договор купли-продажи не подписывала, — говорит Эфтехар Хатак. — Она находилась в тяжелом состоянии, вместо нее это сделали двое понятых, что допускается Гражданским кодексом. Вопрос в другом: почему нотариус это допустила? Она даже не поинтересовалась, кто эти двое, где родственники и так далее.

 Почему патологоанатомы отказались выдать тело покойной внуку? На вопрос следователя о том, куда делись сбережения Почтаренко, квартиранты ответили, что истратили на лечение и  похороны. Я, признаться, был шокирован. Можно подумать, что было погребение не семидесятивосьмилетней одесской пенсионерки, а какой-то известной поп-звезды!

 Меня удивляет реакция правоохранительных органов. В этом районе жилье, аналогичное тому, что имела Почтаренко, стоит не меньше шестидесяти тысяч долларов! Почему в договоре фигурирует цифра тридцать тысяч гривень? Ведь от этой сделки пострадало и государство, не получившее соответствующий налог.

 Родственникам не позволили попрощаться с близким человеком: внукам — с бабушкой, сыну — с матерью. Верх цинизма!

 Мы обратились в Киевский районный суд Одессы с жалобой по поводу отказа в возбуждении уголовного дела по статье 190 Уголовного кодекса (мошенничество). И… получили отказ. Отмечу, что в ходе заседания, на которое приехал больной Александр Емельянович, служители Фемиды не пожелали допросить ни Дениса Почтаренко, ни Лидию Гармаш. 

 Сейчас в Апелляционном суде Одесской области находится жалоба на вышеназванное постановление суда первой инстанции.

 — Мне очень жаль Катиных сына, внуков, правнука, — говорит Лидия Григорьевна. — Она ушла из жизни при непонятных обстоятельствах, не попрощавшись с близкими…  Прошу рассказать людям историю моей подруги, чтобы другие пенсионеры не попадали в ловушку нечестных квартирантов…

Лариса КОЗОВАЯ // yug.odessa.ua

На фото вверху: Екатерина Владимировна (слева) с подругами
На фото внизу: Лидия Гармаш, Денис Почтаренко