Сон одесского градоначальника (в Новогоднюю ночь)

Алексей Алексеевич в Новогоднюю ночь хорошо набрался. И решил заночевать на рабочем месте. В мэрии. Не то, чтобы его не тянуло домой, в уют и покой. Просто, в последние месяцы его мучал неодолимый страх.

Впрочем, если по правде, то страх его терзал все время. Но теперь он обострился и принял почти осязаемые формы. По ночам к нему все чаще стала приходить тень его предшественника. Эдуарда Гурвица. И очень тихо, но настойчиво предлагала ему покинуть кабинет градоначальника. Впрочем, если бы только призрак Эдуарда Иосифовича…

Верные люди донесли, что Виктор Федорович, после посещения Южной Пальмиры, вдруг решил перечитать «Бесов» Достоевского. И поминая в узком фамилию Костусева с его командой профессионалов вдруг переходил на пересказ библейского сюжета о том, как Спаситель загнал бесов в свиней. И утопил в море. Впрочем, нашего героя, подобные ассоциации удивляли мало. Каждый раз во время проведения очередной сессии, он все чаще ловил себя на мысли, что в зале не люди. И он сам не мэр, а свинопас.

А тут еще тревожные слухи о том, что бывшая соратница и почти преемница, решила создать оппозиционный блок. И название уже есть – «Фронт Зрад». Причем число желающих вступить в него и возглавить растет не по дням, а по часам. По мнению политтехнологов неуемной блондинки, такое название убило бы двух зайцев. Во-первых, создало бы идейное большинство в горсовете. Во-вторых, отняло бы у «Фронта Змин» брэнд, настоенный на популярности Гурвица.

Алексей Алексеевич, перебирая в памяти светлые моменты своего пребывания на посту второго Ришелье, все чаще возвращался мыслями к солнечному Таиланду. И уже всерьез подумывал о том, чтобы попросить у Виктора Федоровича милости направить свои стопы в эту сказочную страну. В качестве, скажем, посла. Или, нет, лучше – миссионера. Проводить политику «Русского мира». Защищать права потомков Миклухи Маклая. А что, здравая мысль. И, любезный сердцу, ИО. одобрил бы. Без одобрения последнего, наш герой в последнее время, не мог и шагу ступить. Алексей Алексеевич настолько нежно был привязан к своему юному другу, что даже на людях не стеснялся выражать свою преданность и покорность. Так, часто, на сессиях, перед тем как сказать что-то решительное и кардинальное он искал глазами лидера «Родыны». И, найдя, преисполнялся боевого духа. Впрочем, после приезда президентской комиссии, его духовный учитель, предпочитал их общению прогулки по Дальницким карьерам. В белом.

А ведь еще недавно ИО любил вечерами хаживать с Алексом по аллеям Лермонтовского и предаваться грезам о строительстве на его месте уникального мусороперерабатывающего заводика. Вы только представьте себе как восхитился бы покойный Дюк. Мусоросжигающий завод Лермонтовский. Звучит? Как песня. Впрочем, на худой конец, заводик можно и Магнолией назвать. Гришка Отребьев об этом в «Правде» недвусмысленно высказался. А он-то знает толк в брендировании! Профессионал. Если что-то брендирует, то декалитрами. В Таиланд его брать нельзя. Не напасешься. И потом, уж больно Гриша смахивает на ходячее подтверждение теории Дарвина о происхождение обезьяны от человека. Ну, да, особенно после литра-другого дешевого бренди. Да и сдал, старик-правдодур, после назначения на пост рыдактора «Думскойда». Если и брать кого из проверенных кадров, то лучше девушку с шестом. А что, модифицированная версия символа СССР. В духе времени, так сказать. Вот и ИО с Родыной предлагает в качестве напоминания о былом величии общей родины во всех парках и скверах Одессы расставить гипсовые копии. А какое на канале АТУ! будет ликование. Наши в городе! Хороша идея. Надо бы поторопиться. Если приживется, то глядишь, и Москва на вооружение возьмет. И одесская девушка с шестом в малых и больших гипсовых формах пойдет по необъятным просторам в качестве символа объединительного процесса вокруг Белокаменной. Тут уже можно на себя славу не Ришелье, а собирателя русских земель примерять. Этого, как его, Петра. Или – Ивана. Впрочем, какая разница. Главное, это он, Алекс Сахалинский, процесс запустил.

От приятной похмельной дремоты Алексея Алексеевича разбудил громкий стук в дверь. Одесский градоначальник растерянно оторвал тяжелую голову от рабочего стола. Стук становился все громче, а слова – отчетливее.

С вещами, на – выход!

С нашей общей победой, дорогие одесситы!

Ванга Нюрнберг