Рассказ о страшной старости пожилой одесситки тёти Раи…

У перил возле цветочной клумбы собралась небольшая толпа. Женщины охали и ахали, здоровенный детина снимал на мобильный — то отводя его в сторону, то приближая к предмету съемки. Вид у него при этом был безразличный, а у женщин сочувствующий.
«Ну вот, опять что-то случилось», — подумала я и подошла к толпе.

В середине стояла маленькая женщина — старая, смуглая, очень бедно одетая. Под бесформенным синим халатом, такие выдают обычно уборщицам, виднелась какая-то хламида, на ногах, поверх обуви, до щиколоток были натянуты неизвестного происхождения то ли чулки, то ли белые носки.

На улице стояла жара градусов этак под сорок, прохожие сновали туда-сюда — дорога вела на пляжи «Отрады». Нельзя было не признать, что женщина выглядела достаточно экзотично, но не настолько же, чтобы люди из-за этого останавливались возле нее так надолго.

— А эту клумбу, деточка, я сама сажала, своими руками и теперь ухаживаю, спроси, кого хочешь, — услышала я и оглянулась.

Кажется, речь шла о моей любимой клумбе с цветами возле четвертого общежития университета. Всегда она была ухожена, цветы политы, вечером клумбу подсвечивали веселые фонари, в общем — оазис среди запущенной, заросшей сорняками земли.

— Значит, это ваша клумба? — спросила я.

Она меня не услышала, что-то продолжала рассказывать женщинам и вдруг заплакала горько-горько. Детина встрепенулся и наставил аппарат ей чуть ли ни в лицо.

— Не надо снимать, деточка, пожалуйста, не надо, — жалобно попросила она и стала отворачиваться.

Иностранец, что ли? Приедет потом к своим благополучным фрау или миссис и будет наше горе показывать. Видно, я посмотрела на детину с такой злостью, что он быстренько отошел в сторону и спрятал мобильный. Да и женщины, увидев, что появился новый человек, пошли своей дорогой: похоже, им уже давно надоело слушать старуху, да все никак не получалось уйти.

Я повторила свой вопрос, и она тут же переключилась на меня:

— Сама землю сухую перекапывала, а цветы мне одна садовник дала, у нее были и луковицы, и семена. Она ко мне хорошо относилась, говорила: ты, Рая, цветы любишь, и они тебя любят, разговаривают с тобой, такой, как ты, и помочь не жалко.

А я тогда совсем без работы была, на кусок хлеба где было взять? И директор санатория, «Салют» назывался, мне сказал: будешь садовником работать, у меня другой работы нет, хочешь, я тебе двадцать пять рублей заплачу, а больше не дам. А куда мне было деваться? Я и согласилась.

— Двадцать пять рублей? За такую работу? Что-то маловато…

— В месяц, деточка, чтобы я за цветами ухаживала, полола, поливала, прореживала, новые высаживала…

— В месяц? Когда же это было-то?

— В девяностые, да. Ему один человек говорит, что же ты над женщиной издеваешься, жадный такой, все себе оставляешь? Хоть пятьдесят рублей ей плати, — она замолчала на миг, как будто задумалась. — Беженцы мы, из Карабаха, — она назвала армянскую фамилию. — По дороге все растерялись — мама, сестрички, куда делись, не знаю. Я потом так их искала, так искала, добрые люди помогли, нашлась моя мамочка. Я приехала к ней, а она плачет, нет, говорит, это не Раечка, моя девочка махонькая такая была, красивенькая — и фотографию показывает. Мне потом сказали, она фото всегда с собой носила — вытащит, посмотрит и плачет. Не узнала меня — так я изменилась, постарела. — По высушенному морщинистому лицу вновь потекли слезы.

Путается она — года, даты, возраст... Что же она в таком состоянии одна-то бродит? Куда ее соплеменники смотрят? Что себе думает социальная служба?

— А жилье у вас есть, тетя Рая?

— Есть деточка, в общежитие комнату дали, но так мне там тяжело, только ты не говори никому, спасибо, что хоть это есть. Вот бы мне еще работу найти, работа мне нужна.

— Но как же вы за цветами ухаживаете, вам ведь что-то за это платят?

— Ухаживаю, сорняки выпалываю, да еще новые цветы сажаю, но это я так просто, сама по себе, привыкла я к ним, да и они ко мне — любят, когда я прихожу. Мне вот рядом, когда там дом строили, — она показала на соседнюю улицу, — обещал хозяин квартиру дать вместо платы. Я ему весь участок расчистила, мусора там много было, и земля сухая, плотная. Сорняки тяжело было выкорчевывать, но ничего, почистила, вскопала, клумбы насадила, очень красиво все сделала.

— Ну и что, дал он вам квартиру?

— Нет, обманул и денег не заплатил, — спокойно ответила она, видно, обиду уже пережила давно.

— А пенсию вы какую-нибудь получаете? Может быть, пособие?

— Какое пособие, деточка, мне уж восемьдесят второй годок пошел, старая я.

— Здравствуйте, тетя Раечка, — улыбнулась ей проходившая мимо женщина.

— Здравствуй, деточка, — ответила она, и снова обратилась ко мне: — А ты мне найди работу, я за тебя молиться буду.

— Да, тетя Рая, я пойду, — попрощалась я с ней и кинулась догонять женщину, чтобы расспросить ее про тетю Раю.

Может быть, мне хотелось услышать, что бедная старуха имеет и жилье, и родных, и пенсию, но просто не в себе, вот и бродит по району, разговаривает с прохожими.

— Извините, а что, правда, тетя Рая следит за клумбой? — спросила я, поравнявшись с ее знакомой.

— Правда. Каждую весну и осень пропалывает, копает, сажает, да и летом возится, мы все время ее здесь видим, — подтвердила она.

— И что, ей ничего не платят?

— Нет. Кому нужно лишние деньги отдавать? Она ведь и так все делает, — женщина грустно улыбнулась.

— А как же она живет? Может быть, социальная служба ею занимается? Пенсию какую-нибудь приносят, хоть минимальную?

— Не знаю, хоть и сомневаюсь. Вы же видите, в какой она бедности. Живет в общежитии, может, там ее подкармливают как-то…

— Она говорит, что из беженцев…

— Да, но своих всех растеряла, кажется, никого у нее не осталось.

— Она работу просит найти…

— Да какая в таком возрасте работа?! Ей бы в тепле да добре век свой доживать, а вот ведь как жизнь распорядилась — ни кола, ни двора, ни родных, ни денег... Страшно, — вздохнула женщина, — не дай Бог никому. Говорят, у каждого свой крест, у нее, видно, такой, — добавила она и, попрощавшись, побежала по своим делам.

Я оглянулась — тетя Рая стояла, сгорбившись, возле клумбы. Рядом с ней никого не было.

Еще не раз проходила я мимо этого места и все выглядывала ее, хотела поговорить. Но так больше и не встретила…

Елена АНТОНОВА.
http://yug.odessa.ua