Оставь надежду всяк сюда входящий, или Одесское СИЗО как элемент полицейского государства

Общество, отворачивающееся от происходящего по ту сторону колючей проволоки, совершает роковую ошибку. И не только потому, что от тюрьмы, как говорится, не стоит зарекаться,

но и потому, что люди, искупающие грехи за решетчатыми окнами, однажды вернутся на свободу.

Приобретая определенный тюремный опыт и целый «букет» болезней, они будут жить среди нас, обозленные от нечеловеческих условий содержания и отношения тюремного персонала. Как правило, чем несправедливей надзиратель, тем больше протеста вызывает государственная машина. Неспособная защитить, несправедливо карающая, она воспитывает чувство «когда нечего терять» и явно не способствует законопослушанию в дальнейшем.

Любой закрытый институт общества создает поле для злоупотреблений властью. Это касается также и домов-интернатов, психлечебниц и детских домов. Если осужденный невиновен, добиться отмены приговора в Украине практически невозможно, хотя Уголовно-процессуальный кодекс предусматривает такой исход событий.

Непростая ситуация у заключенных нашего региона. Под стражей в Одесском следственном изоляторе находится 1700 человек. По оценкам правозащитников, более чем к половине из них была применена слишком жесткая мера, самая жесткая - содержание под стражей. По данным Международного фонда «Відродження», содержание под стражей как мера пресечения довольно часто применяется к лицам, совершившим нетяжкое преступление. Их определяют в СИЗО, скорее, для удобства следователя, а не из-за необходимости. Ярким подтверждением такой практики является количество лиц, выходящих на свободу именно из СИЗО.

Более того, подследственные, вина которых не доказана в судебном порядке, находятся в худших условиях, чем приговоренные к лишению свободы. Режим содержания подследственных строже, нежели в пенитенциарных учреждениях. Случается, что проходят годы, пока обвиняемый предстанет перед судом. Хотя, в соответствии с законом, суд должен начаться не позднее, чем через три недели после предъявления обвинения.

Повсеместные жалобы подследственных на условия содержания заканчиваются буквально одами руководства пенитенциарных служб и самого СИЗО о том, что в одесском изоляторе чуть ли не рай за решеткой.

Ход по темнице

Приблизиться к истине нам позволил недавний визит в Одесский СИЗО. Это можно даже назвать экскурсией, которую любезно организовал Начальник Одесского управления государственной пенитенциарной службы Александр Адзеленко. Открытость последнего сначала обескуражила. Нас провели в пищеблок, ознакомили с новой вентиляционной системой и котлами, приобретенными, по словам начальника управления, на деньги спонсоров, а также отвели в больничный корпус. По утверждению А. Адзеленко, многочисленные жалобы на условия содержания в изоляторе не случайны – СИЗО, построенный еще в 1894 году, нуждается в полной замене канализационной системы, а на это требуется около 3,5 млн грн, которые пока не выделяются.

Однако, и тому свидетельство многочисленные накладные, продемонстрированные начальником управления, не без помощи добрых людей в СИЗО появляются новые окна бюджетом 110 тыс. грн, ставится новый флюрограф. Оказывается, с медицинской помощью тут все в порядке. По словам А. Адзеленко, скорую помощь «присылают, сколько затребуем»: на территории СИЗО работают 2 стоматологических центра, и слухи о том, что не проводят анализ на ВИЧ и ТБЦ – ошибочны, поскольку, без медицинского заключения больного подследственного никто не возьмет.

Кроме того, нам удалось посетить 5 корпус изолятора, которого как оказалось, еще не коснулись новшества руководства, на которые так часто пеняют подследственные. Речь идет об изменении напряжения в розетках до 110 V. По словам  начальника СИЗО Юрия Рябцева, эта норма соответствует Европейским стандартам и применяется повсеместно. Почему она не внедрена в 5 корпусе, неизвестно. Кстати, заключенные под стражу, содержащиеся в 5 корпусе, сообщили нам, что никаких претензий к руководству СИЗО не имеют и недовольны только действиями следственных органов, которые, по их собственным словам, их туда «упекли». Стоит отметить, что на протяжении полугода к нам поступали жалобы подследственных и их родственников, и ни одна из них не касалась корпуса № 5. На нашу просьбу отвести нас на корпус №1 и № 2, где по слухам в 4-местной камере находятся от 6 человек и где здоровые люди сосуществуют с больными открытой формой туберкулеза, нам ответили отказом. По территории нас водили без малого 3 часа, а в следующий раз пообещали приводить в кабинет начальника СИЗО каждого подследственного, с которым, по слухам, плохо обращаются.

Но возможно ли поднять с «нар» человека, у которого, по его словам, 4 стадия СПИДа и который едва способен говорить? Как увидеть тех людей, которым, по их словам, просто вырывают зубы при малейшей жалобе на боль, и почему на нашу просьбу перевести больного в другую камеру отвечают положительно, а мольбы родственников игнорируют?

Их кто-то ждет

Недовольство родственников заключенных под стражу, не говоря уже о самих постояльцах изолятора, нарастает с невиданной силой.

Среди прочего, родственники взбудоражены, тем, что процесс передачи медикаментов занимает до двух недель, а иногда и месяц. В свою очередь, медицинская помощь в стенах изолятора не оказывается. Буквально на днях родственница одного из заключенных под стражу (женщина 96 лет) звонила в редакцию ИА «Репортер» и просила посодействовать в оказании медицинской помощи ее внуку. Он находится в больничном корпусе СИЗО и просит хотя бы таблетку от головной боли. У Владислава, 1973 года рождения, СПИД и цирроз печени. Начальник СИЗО Юрий Рябцев в телефонном разговоре с нашим корреспондентом обещал помочь и посоветовал «перезвонить и узнать, что измениться».

По мнению самого Ю. Рябцева, большинство находящихся под стражей попадают в СИЗО уже с целым рядом болезней, и виной тому неправедный образ жизни. К слову, в отношении претензий в собственный адрес у начальника СИЗО довольно избирательный подход. Отказавшись выслушивать толпу негодовавших родственников, которые собрались под стенами СИЗО 30 мая, Рябцев предложил им заходить по одному и рассматривать каждую проблему отдельно. Очевидно, руководству невыгодно признавать, что проблемы носят массовый характер и приобрели огромный масштаб.

Стоить отметить, что начальник Одесского СИЗО сам по себе не так уж виновен. Подобными подходами грешат все его коллеги. По данным Украинского Хельсинского союза, в отношении всех ВИЧ-инфицированных заключенных существует общая проблема – отсутствие условий и оборудования для обследования, а также медикаментов для антиретровирусной терапии, без которой любое лечение малоэффективно, а больные открытой формой туберкулеза не изолируются повсеместно. Правозащитники признают – залог хорошего обращения – финансовая обеспеченность родственников. А что делать тем, кто не имеет семьи, или последняя еле сводит концы с концами?

Еще 10 лет назад был утвержден список болезней, при наличии которых осужденные освобождаются от отбывания наказания. Среди них туберкулез, ВИЧ, болезни дыхательных путей и пищеварения. Однако решение об освобождении принимает суд. К сожалению, иногда оно принимается слишком поздно. Так произошло в случае с Томазом Кардавой, который находился под стражей в Киевском СИЗО. Его родственники и адвокат неоднократно обращались с заявлениями и ходатайствами в государственные органы, однако во всех случаях в госпитализации и лечении Томаза Кардавы в надлежащих условиях  отказывали. Когда Европейский Суд применил срочные меры, оказалось слишком поздно. Томаз Кардава умер через несколько дней после долгожданной госпитализации. Он до последнего считал, что уголовное дело в отношении него сфабриковано.

Строгость в отношениях

По данным «Інституту правових досліджень та стратегій», случаи грубого обращения с заключенными со стороны малочисленного и низкооплачиваемого персонала, перенаселенность камер, пренебрежение требованиями гигиены, полное отсутствие медицинской помощи, отказ в предоставлении условий для отдыха, работы и самообразования характерны для многих исправительных колоний и следственных изоляторов в Украине.

В круг избранных попадают лишь те, кто способствует администрации в управлении сложным тюремным коллективом. Такие осужденные безоговорочно позиционируются как положительно направленные и, не без оглядки, именуются активом. Остальные, ушедшие в отказ, гордятся своим статусом и находятся в состоянии холодной войны с руководством. Кстати, по словам А. Адзеленко, слухи о плохом обращении с постояльцами СИЗО выгодны именно подобным элементам, грешащим на частые нарушения закона, иногда и вовсе рецидивам. Таким образом они расшатывают равновесие и, пока идут проверки, делают свои «черные дела». Чего стоит задержание сотрудника Одесского СИЗО, которого «поймали на горячем» при попытке передать наркотики заключенным под стражу.

Так вот к подобным, отрицательным элементам, существует целая система наказаний. Очень часто в эту мясорубку попадает любой нарушитель административных правил. Как было сказано ранее, сама система способствует злоупотреблениям и жестокости персонала. Любое лицо, которое администрация исправительной колонии называет злостным нарушителем режима содержания, может быть подано уголовному преследованию по признакам уголовного преступления на абсолютно законных основаниях. Нарушителя переводят в помещение камерного типа – одиночную камеру.

 ***

 httpss://www.youtube.com/watch?v=hAfLR4z-e68

После нашего посещения изолятора, начальник СИЗО сообщил нам, что на территории проходит проверка управления Прокуратуры Одесской области. В редакции находится список фамилий и номера камер содержания тех людей, которые нуждаются в срочной медицинской помощи или попросту умирают. Мы готовы предоставить этот список в органы прокуратуры. Пока эти данные не удалось подтвердить, но информация, поступающая от родственников, не меняется вот уже полгода, поэтому опровергнуть ее также не получается. Кроме того, 10 июня, по словам матери одного из заключенных, произошло нападение на 4 подследственных, которых бил лично начальник СИЗО Юрий Рябцев. Последний, по словам побитых, находился в состоянии алкогольного опьянения…

Хочется отметить, что после нашего визита в СИЗО поступил звонок от человека, находящегося под стражей. По его словам, во время визита из окна одного из корпусов доносились крики о помощи «Человек умирает». К сожалению, в этот корпус мы не попали и вовсе находились вдали от него.

Приходится констатировать, что коллективный принцип вины, применяемый к людям, приговор которым еще не оглашен, видимо, дает основания сотрудникам изолятора и его руководству для негуманного обращения с подопечными. Необходимо признать, что и общество, привыкшее к повсеместной коррупции; общество, в котором каждый сам за себя, особой гуманностью не отличается. Но если предположить, что совершенно невинный человек, законопослушный, здоровый, с нормальной психикой попадает в эту мясорубку, будет ли у него шанс остаться нормальным после освобождения?

Пока государственная философия исполнения наказания не меняется. Пока работает карательно-репрессивная законодательная риторика, позволяющая применять уголовное преследование за административные проступки и создающая условия для злоупотреблений властью - наказывает или милует по своему усмотрению. И говорить об ином подходе в отдельно взятом Одесском СИЗО не приходится.

P.S. 10 июня в Киевской Академии Прокуратуры Украины был зачитан доклад представителями Украинского Хельсинского союза, в котором в частности говорилось о нарушении прав человека и нарушении условий содержания в Одесском следственном изоляторе. Среди прочего были упомянуты события конца мая, о которых сообщал «Репортер». По нашей информации, на встрече присутствовали прокуроры многих областей Украины, в том числе и Одесской.

Лилия Вертипорох, reporter.com.ua