Венесуэльская одиссея украинцев: история продолжается…

Моряков, отпущенных за рубежом после почти пятилетнего заключения, упорно пытаются оставить за решеткой. Уже на родине…

БОРЬБА ЗА СВОБОДУ

 Наша газета уже рассказывала о судьбе двух граждан Украины — капитане балкера «Би Атлантик» Владимире Устименко и его втором помощнике Юрии Датченко. Напомним. Около пяти лет назад их арестовали в Венесуэле, заподозрив в контрабанде наркотиков.

 Тогда, 5 августа 2007 года, «Би Атлантик» (дедвейт 38054 тонны, постройки 1983 года, флаг Каймановых островов) зашел в Маракайбо за углем. После окончания погрузки компания-судовладелец, зная о местных проблемах, в частности напряженной обстановке, связанной с наркотрафиком, запросила досмотр сухогруза. Двукратное обследование показало: наркотиков нет. Но на следующий день, когда балкер на ближнем рейде ожидал лоцмана (без него невозможен выход в открытый океан), нагрянули полицейские.

 В районе пера руля на глубине восьми метров ниже ватерлинии обнаружили три тюка черного цвета из синтетического водостойкого материала. В них находилось сто три прямоугольных пакета, завернутых в латекс, в которых в общей сложности было сто тридцать два килограмма двести граммов кокаина (чистотой 91 процент).

 Экипаж вместе с судном задержали. 26 сентября 2007 года суд первой инстанции Маракайбо постановил: команду отпустить, за исключением одессита Устименко и жителя Херсона Датченко. Моряки утверждали, что к «товару» не имеют никакого отношения, но все аргументы остались неуслышанными.

 Для спасения моряков их родственники наняли адвоката, обеспечившего защиту в Венесуэле, неоднократно обращались к Президенту Украины, премьер-министру и в МИД. В далекую страну направили массу документов — от копий капитанского партбилета и квитанций об уплате партийных взносов до справки об отсутствии судимости. Бумаги, подтверждающие былую принадлежность к Компартии, собрала дочь Устименко Наталья. Она надеялась, что это сыграет важную роль, поскольку президент Венесуэлы Уго Чавес провозгласил строительство социализма. Старшая дочь Датченко Регина, гражданка РФ, обратилась за помощью к российскому правительству. Значительно помог один из владельцев судна — Стефанио Магнелли: платил адвокату, финансировал содержание украинцев, пока те были под домашним арестом, поездку нашего консула в Маракайбо из Бразилии (в Венесуэле нашего дипломатического представительства нет). Магнелли продолжал помогать даже после того, когда в сентябре 2009 года от судна ему пришлось отказаться в пользу Венесуэлы — закончился срок действия судовых документов и страховки теплохода.

 В середине апреля 2010-го суд неожиданно изменил меру пресечения — Устименко и Датченко перевели в Сабанету, заведение, входящее в десятку самых страшных тюрем мира, прославившееся отвратительными условиями содержания и кровавыми разборками. Трудно представить, что пришлось пережить нашим соотечественникам. Они находились в камере с еще восьмидесятью арестантами. Без еды и питья. В сутки на все про все давали ведро воды. Температура воздуха в камере плюс сорок пять градусов. Повсюду — крысы, мыши, множество комаров. Действует лишь одно правило: хочешь жить — плати…

 30 августа 2010 года, спустя три года и семь месяцев после обнаружения кокаина, второй суд первой действующей инстанции в деле уголовного юридического округа штата Сулия Боливирианской Республики Венесуэла приговорил моряков (так и не признавших свою вину) к девяти годам лишения свободы.

 Благодаря усилиям многих людей, в том числе уполномоченного Верховной Рады по правам человека Нины Карпачевой, посла Беларуси в Венесуэле Валентина Гуриновича, личному обращению к Чавесу президента Беларуси Александра Лукашенко в конце декабря 2010 года украинцев экстрадировали на родину. Спустя почти три месяца их пребывания в СИЗО 16 марта 2011-го Деснянский районный суд Киева постановил: ограничить лишение свободы сроком в три года и семь месяцев (этот срок Устименко и Датченко уже отбыли под домашним арестом и в латиноамериканской тюрьме) и освободил бывших узников прямо из зала суда.

 Казалось, невзгоды остались позади, но...

УВИДЕВ ОТЦА, ДОЧЬ ПРИШЛА В УЖАС, А СУПРУГА ПОТЕРЯЛА СОЗНАНИЕ

 — До того злополучного рейса папа был абсолютно здоровым человеком, — рассказывает дочь капитана Наталья Устименко. — Но изыски «отдыха» в Сабанете — побои, «здоровая» пища и прочее — буквально сломали его крепкий организм.

 Увидев отца в киевском аэропорту (31 декабря 2010 года. — Авт.), пришла в ужас, у меня началась истерика! Представьте, когда он уходил в рейс, весил сто десять килограммов, а вернулся похудевшим почти вдвое! На нас смотрел лимонного цвета шестидесятидвухкилограммовый мешок с костями и огромным животом. Невероятный оттенок лица и объем талии — следствие почечной болезни. Маме сразу стало плохо: я металась между ними, не зная, кому первому совать нашатырь...

 Помимо прочего, из жаркой Венесуэлы в нашу декабрьскую стужу доставили папу и Юрия одетыми в… тонкие костюмчики. Я буквально прорвалась через все кордоны и умолила генерала из Интерпола, чтобы позволил передать им лекарства и переодеть в теплые вещи. Спасибо — разрешили. Огромная благодарность Нине Ивановне Карпачевой, которая посодействовала переправке в СИЗО двух сумок с продуктами.

 16 марта их выпустили. В тот же день на такси мы привезли отца в Одессу. Спустя двое суток его госпитализировали. Медики констатировали: еще неделя промедления и папу бы не спасли — моча уже попала в кровь, одна почка не функционирует, вторая — лишь на тридцать процентов…

 Семья Устименко обратилась к лучшим врачам. Капитан перенес три хирургических вмешательства. В то же время от полостной операции урологи отказались — измученный мужчина ее бы не перенес. Пришлось заказывать в Германии специальный стент. Но и это не все. По словам Натальи, в «подарочном наборе» венесуэльских болячек — сахарный диабет, глухота на одно ухо и перебитая переносица.

 Моряк несколько раз проходил лечение в стационаре, восстановительный период — в одном из западно-украинских санаториев.

 Пока Владимир Николаевич проходил реабилитацию после латиноамериканских кошмаров, некоторым отечественным блюстителям закона, что называется, не спалось. Им явно не давал покоя тот факт, что украинцев, приговоренных «по полной» за рубежом, вдруг освободили на родине. Впрочем, «не вдруг», а на основании сразу двух решений суда.

 Дело в том, что 7 июня 2011 года по ходатайству прокуратуры определением Апелляционного суда Киева «венесуэльское дело» было направлено на новое рассмотрение в тот же Деснянский районный суд. И новый состав судей оставил вердикт, вынесенный 16 марта, без изменения. Тем не менее прокуратура Киева обжаловала и это постановление. 

  Третий суд и третий вердикт. Снова Деснянский районный суд, но уже уваживший желание обвинителей: 20 января 2012 года определил Устименко и Датченко девять лет лишения свободы. Иными словами, вернулись на круги своя — к заокеанскому приговору. С той лишь разницей, что, пребывая в тамошних застенках, моряков бы уже перевели на подписку о невыезде. Как пояснили юристы, даже в Венесуэле практикуется, что осужденные такого рода просто ежемесячно отмечаются в полицейском участке. То есть находятся на поселении, но с невыездным статусом.

 — Мы все шокированы нынешним приговором, который, понятно, уже обжаловали, — говорит Н. Устименко. — Все специалисты, знакомившиеся с этим делом — адвокаты, юристы, судьи, — отмечали правильность первого постановления. Ведь в марте минувшего года их не оправдали, а засчитали срок, отбытый в Венесуэле. После чего выпустили, сочтя социально неопасными.

 Сложно сказать, что движет обвинителями. Говорят, дескать, если Устименко и Датченко не отсидят на полную катушку, то могут возникнуть проблемы — Украине больше не будут выдавать осужденных за рубежом. При этом кое-кто ссылается на Европейскую конвенцию. В то же время сами сторонники девятилетнего срока почему-то «забыли», что передача в Украину наших граждан, осужденных за рубежом, регулируется отечественными Уголовным и Уголовно-процессуальным кодексами, определенными международными документами — конвенцией «О передаче осужденных лиц» от 23 марта 1983 года и договорами между державами. Но есть маленький нюанс: между Украиной и Венесуэлой подобный договор попросту отсутствует. Более того, конвенция, на которую идет ссылка, предусматривает две ОТДЕЛЬНЫЕ процедуры признания и исполнения сроков, вынесенных в иностранных государствах. В частности, исполнение приговора, вынесенного за рубежом, или замена этого приговора. На обязательное разделение процедур указывает также Верховный суд Украины в своем письме-обобщении от 1 февраля 2008 года «Практика применения судами международных договоров Украины о признании и исполнении приговоров иностранных судов». Однако вопреки и конвенции, и этим указаниям Деснянский районный суд Киева в своем постановлении от 20 января 2012 года процедуры не разделил. Наоборот — ссылается на их одновременное применение. То есть речь идет о неправильном применении закона.

«У НИХ ХОТЯТ ОТНЯТЬ ПОСЛЕДНЕЕ — ЖИЗНЬ»

 Не станем утомлять читателей рассуждениями о законодательных нюансах. Лишь заметим, что, смешав две вышеназванные процедуры, Деснянский райсуд не смягчил наказание (как это рекомендует Верховный суд Украины), а напротив — ужесточил его, продлив на целый год, до 2016-го! Но зачем?!

 Немаловажный факт. Обвинение венесуэльской Фемиды строится исключительно на… предположениях (это следует из приговора, который содержит ни много ни мало восемьдесят одну страницу). То есть доказанным фактом является лишь непосредственное изъятие груза, и то, что это кокаин. Все остальное, включая не только причастность Устименко и Датченко к «товару», но и саму их информированность о его наличии, — ГИПОТЕЗА. Обвинительная база напоминает пасьянс: то ли карта ляжет, то ли нет. Как отмечают украинские юристы, наше законодательство допускает исключительно четкие доказательства, а предположения в обвинительной базе неприемлемы.

 Еще вопрос: почему суд принял решении об определении моряков в СИЗО? Неужели они настолько опасны для общества, что подписки о невыезде показалось мало? К слову, даже если оставить полный срок наказания, можно было бы использовать общепринятый вариант — отсрочку исполнения приговора. Это означает, что осужденные остались бы на свободе, и при условии хорошего поведения через пару лет наказание было бы исчерпано. Тем более что подобные варианты в нашей стране применяются к куда более социально опасным элементам.

 — Это просто какой-то кошмар, — плачет Наталья. — 20 января отец лежал в стационаре, где проходил очередной лечебный курс. Врачи запретили ему покидать медучреждение, но судья настаивала на обязательной явке. И папа написал заявление в больнице — попросил отпустить его на сутки в Киев. Потом оттуда позвонил адвокат и сообщил, что его и Юрия «закрыли» прямо в зале суда. Они оба были без вещей. Без ничего! Ведь были уверены, что едут на одно заседание. Лично у меня такое впечатление, что у них хотят отнять последнее — жизнь… Здоровье они уже потеряли. Отец постепенно угасает. Тюрьма его добьет. Ему ведь необходимо каждые полгода проходить курс лечения в стационаре, требуется гемодиализ, что четко изложено в медицинском заключении, которое суд игнорирует...

 Все это требует постоянных финансовых трат и длится уже пять лет. Нам пришлось продать квартиру. У семьи Датченко возможности нанять личного адвоката нет. Его жена — учительница, еле сводит концы с концами. В силу своей возможности помогли коллеги-моряки — бросили клич, собрали деньги. Мы написали прошение, чтобы дело слушалось по месту жительства фигурантов, но получили отказ. Приходится постоянно ездить в Киев, чтобы хоть как-то их поддержать.

 Моя мама также серьезно заболела, недавно после очередного сердечного приступа оказалась в реанимации. Сынишке Кириллу недавно исполнилось восемь лет. Он очень переживает за дедушку, плачет. Боится, что его там обижают…

 Мы с мужем мечтали о втором ребенка, но врач отсоветовала. Говорит, что все пережитое изрядно ударило по моему здоровью и по медицинским показаниям нежелательно… 

 Родственники планировали отметить 26 января шестидесятидвухлетие Владимира Николаевича в кругу близких — впервые за многие годы. Но за шесть дней до праздника капитана арестовали...

Лариса КОЗОВАЯ.
yug.odessa.ua