Страшная правда из Одессы: тяжелее всего тем, кто пережил пожар. Фото

Накануне зимы тяжелее всего тем, кто пережил пожар. О погорельцах с улицы Базарной, 45 и Доковой, 13 «Юг» писал еще в августе этого года. На Пантелеймоновской, 64

пожар произошел в ночь с шестого на седьмое октября. Как собираются зимовать эти люди, на что надеются в дальнейшем? — выясняла автор этой публикации.

УЛИЦА БАЗАРНАЯ, 45, ИЛИ СТО ДНЕЙ ПОСЛЕ ПОЖАРА

 Напомню, пожар в этом доме случился ночью 28 июля, когда на первом этаже загорелся продуктовый магазин. Огонь по стенам с камышовой штукатуркой быстро перекинулся на второй и третий этажи. Перекрытия в доме, как и во всех домах старой постройки, деревянные. Огонь уничтожил часть крыши, и теперь уцелевшие деревянные балки грозят обрушением.

 Ирина Храменкова (Ватина) из пятой квартиры на третьем этаже рассказывает, что проживание в доме стало небезопасным: живущие на третьем этаже боятся провалиться на второй этаж, а жильцы второго этажа не уверены, что соседи сверху не свалятся им на голову. Словом, все чувствуют себя, как после военных действий.

 Прогоревшую часть крыши, по словам жильцов, работники ЖКС накрыли шифером, но щели не законопатили. Если в летнее время она спасала от дождя, то зимой от снега и мороза не спасет.

 — Крышей занимается мой муж, пытается натянуть там хотя бы целлофан, чтобы не задувал ветер. Никого больше это не интересует, — сказала Ирина Храменкова и пошутила: — К сожалению, эта беда — проблема конкретных людей.

 В пятой квартире нет газа. Еду готовят в комнате на электроплитке, так как кухня сгорела. Холодная вода есть, но мыться негде, выручают родственники. Уничтожены огнем зимние вещи и закрутки на зиму. И если все это проблемы погорельцев из первого подъезда, то остаться зимой без тепла рискуют жильцы всего дома. Дело в том, что теплоснабжающие трубы пришли в негодность во время пожара. Их обещали заменить, но позабыли. Таким образом, закольцованная система теплоснабжения дома потеряла одно «звено».

 Напомню, сразу после пожара жильцы разместили в Интернете информацию о своей беде. Они обратились за помощью к городским властям, надеясь, что дом (которому более ста лет) на углу Базарной и Ришельевской заслуживает их внимания, не говоря уже о людях, попавших в беду. Увы…

 Магазин «Универсам», в котором началось возгорание, срочно съехал, оставив после себя объявление: «Помещение сдается в аренду».

 — Там сделали срочный ремонт. И как ни в чем ни бывало… Как будто бы и не было пожара, — сказала Ирина Храменкова. — Судебное заседание по нашему иску к владельцам магазина назначено на конец октября.

 Акт о пожаре обычно выдается через десять дней после произошедшего, но, по словам жильцов, они ходили за ним очень долго. Наконец, документ, датированный «правильным» числом, был получен, назывался он так: «Висновок з дослідження технічної причини виникнення пожежі, яка сталася 28.07.2011 р. за адресою: м. Одеса, вул. Базарна, 45».

 Относиться с доверием к этому документу жильцы, к сожалению, не могут по той причине, что написан он так, чтобы владельцы магазина или тот, кто отвечает за электропроводку в доме, могли спокойно уйти от ответственности, в том числе и материальной. Пожар в магазине, по свидетельству жильца из второй парадной, начался в три часа ночи. Этот факт в документе зафиксирован, но вот что написано в выводах: «Очаг возгорания находился на уровне перекрытия между первым и вторым этажами, над юго-западным углом магазина. Наиболее вероятной причиной возгорания являлся аварийный режим работы участка электросети, расположенный на уровне перекрытия».

 Очевидцы же свидетельствуют, что пожар начался внутри магазина, а потом огонь поднялся вверх. Третий и последний вывод документа жильцов просто шокировал: «Определить принадлежность данной электропроводки к какому-либо участку электросети не представлялось возможным».

 Иными словами, высокие чины МЧС виновных в пожаре не нашли и искать не собираются. И если до получения акта о пожаре жильцы еще надеялись на объективное расследование причин возгорания, то теперь надеяться не на что и не на кого.

 — Я считаю, что причина пожара — поджог, — сказала Ирина Храменкова. — Давайте реально смотреть на ситуацию. Почему появился этот странный акт? Почему специалисты, имеющие на руках фотографии, свидетельские показания, вещественные доказательства, не пытаются установить реальную причину пожара и виновных? Кто, кроме них, может найти поджигателя? Почему так срочно съехал магазин? Где гарантии, что попытка поджога не повторится? Дом в центре города — объект привлекательный, возможно, мы, его обитатели и коренные одесситы, кому-то мешаем. Кстати, замечу, что с нашей электропроводкой все в порядке, через пару часов после тушения пожара у нас был свет. Не пострадала электропроводка и на втором этаже.

 Впрочем, люди не теряют оптимизма, несмотря на предстоящие судебные тяжбы и холод в квартире. Температура в комнате не поднимается выше десяти градусов, а сто дней после пожара уже миновали.

УЛИЦА ДОКОВАЯ, 13

 Напомню нашим читателям, что пожар в этом одноэтажном доме на четыре квартиры случился тринадцатого июня. Прошло четыре месяца. Тогда чудом уцелела пара пристроек, которые нельзя даже назвать комнатами. Дом находится в живописном микрорайоне между Адмиральским проспектом и больницей водников. Сказать, что дом находился, а не находится, было бы более правильно, поскольку, на самом деле, его нет, но остался адрес, по которому живут люди и надеются жить там дальше. Зимовать рассчитывают на пожарище.

 На новые квартиры они не претендовали ни тогда, ни сейчас, а лишь просили возвести на уцелевшем фундаменте копию того дома, что был. Их просьбу приняли во внимание и даже обещали удовлетворить, но, увы, за окном холодная осень, а о строительстве никто и не думает. Остатки обгоревшего мусора все еще не убраны и лежат по всему двору и возле калитки. Что же изменилось со времени моего прошлого визита?

 Валентина Филипская, хозяйка третьей квартиры, умерла в начале октября. Еще в августе она уверяла меня, что строительство дома на старом месте обойдется государству дешевле, чем новые квартиры для погорельцев. Привыкли люди к своему району и уезжать никуда не хотят. Теперь калитка, ведущая к этой квартире, закрыта, поскольку сорокадвухлетний сын Валентины Геннадий на работе. Зимовать он будет на пожарище, идти ему некуда. Квартира Филипских, в отличие от трех соседних, не была приватизирована. Дом значился коммунальной собственностью, хотя придомовая территория с улицы выглядит как частный сектор.

 Семидесятисемилетняя хозяйка второй квартиры Вера Донец говорить без слез не может.

 — Что толку, что моя квартира приватизирована? Что от нее осталось? Разве здесь можно находиться? Окна нет, трубы центрального отопления от пожара пришли в негодность. Купила новые трубы, наняла мастеров. Те обещали подключить, но что из этого выйдет, не знаю. Крышу шифером тоже перекрывали мастера, но положили его неправильно. Сказать, что она затекает, значит ничего не сказать. Переделывать надо…

 Пожилая женщина живет одна. Сын погиб семнадцать лет назад в двадцатипятилетнем возрасте. Невестка, единственная ее опора и надежда, умерла от тяжелой болезни. Семнадцатилетний внук живет у родственников невестки. Опереться не на кого, боится, что не переживет зиму в таких условиях.

 — Вчера ко мне на машине приезжал помощник депутата областного совета (называет фамилию депутата. — Авт.). Посмотрел, как я живу, обещал, что помогут, — рассказывает сквозь слезы Вера Донец. — А вот в райадминистрации сказали, что денег на стройматериалы нет, поэтому в этом году ничего строить не будут.

 Материальную помощь погорельцам выплатили.

 — Вначале всем хозяевам квартир выплатили по полторы тысячи гривень, а затем еще по три тысячи, — рассказывает Вера Донец.

 Она никого не ругает, только жалеет, что вещи сгорели: в чем была, в том и осталась. А в середине июня, надо понимать, она была одета по-летнему.

 — Утром я с Геннадием, сыном соседки Валентины Филипской, пошла в больницу водников навестить его маму, — вспоминает пожилая женщина. — Он остался с мамой, а я вернулась домой. Села в палисаднике отдохнуть, вдруг слышу — кричат: пожар, пожар! Я потеряла сознание и ничего не помню. Меня из палисадника вынесли, а когда я очнулась, моей квартиры уже не было…

 Известно, что вину за возникновение пожара взяла на себя хозяйка одной из четырех квартир восьмидесятилетняя женщина. Поставила, дескать, на плиту что-то варить, вышла в палисадник поработать и забыла. Пожар возник мгновенно. Так с ее слов и записали в акте. Спустя время, когда люди немного успокоились, поговорили между собой и разобрались, выдвинутая версия подверглась сомнению.

 За комментариями я вновь обратилась к заместителю председателя Киевской райадминистрации Андрею Горшкову(в августовской публикации можно прочесть его интервью).

 — В трех из четырех квартир проживают относительно молодые семьи, которые намерены отстраиваться. Пока им есть где жить, — сказал А. Горшков по телефону. — Проблема только с Верой Донец, она одинокая и отстраиваться не собирается. Мы созванивались с ее дочкой, проживающей в Америке, и нам ответили, что забрать ее туда не представляется возможным. Нам посоветовали определить ее в приют.

 Киевская райадминистрация силами ЖКС «Вузовский» максимально утеплит ей комнату, в которой она сейчас живет, чтобы женщина смогла перезимовать. Денег на это нет, но будем изыскивать из прибыли.

 Что касается стройматериалов, мы обращались по этому вопросу к заместителю городского головы Николаю Рубле (на днях он написал заявление об уходе с работы по собственному желанию. — Авт.), обратимся еще раз.

 Вот так обстоят дела у погорельцев с улицы Доковой. Остается добавить, что у Веры Ильиничны Донец сорок пять лет трудового стажа. В молодости работала маляром на судоремонтном заводе, затем бельевой хозяйкой в военном училище, между пятой и шестой станциями Большого Фонтана. Теперь получает пенсию в восемьсот пятьдесят гривень. Очень хочется, чтобы зима не принесла ей новых бед. Уж слишком много их выпало на ее долю…

УЛИЦА ПАНТЕЛЕЙМОНОВСКАЯ, 64

 В коммунальной квартире номер девять, где проживают семь семей, с шестого на седьмое октября произошел пожар. Квартира находится на втором этаже, из ее окон виден железнодорожный вокзал, а под ней — ресторан «Сэндвич», который, по словам жильцов, и стал причиной возгорания.

 Под звук стучащих молотков я шла по коридору квартиры, в котором сложены новые доски. Огонь уничтожил правую сторону квартиры, а левая осталась невредимой — огонь не дотянулся туда. Теперь на правой стороне кладут полы, а на левой жильцы коротают время: пожар выбил их из привычной жизненной колеи.

 У Евгении Калиниченко от копоти и гари на лице появилась аллергия. Болезненное состояние не позволяет пойти на работу, да и лечь отдохнуть не получается, так как вещи свалены по углам, а по коридору ходят рабочие. А Жениной маме Елене Калиниченко вежливо «предложили» на работу не ходить: одежда так пахнет гарью, что может отпугнуть покупателей.

 — Я была продавцом, а после пожара потеряла работу, теперь надо искать новую, — говорит Елена, помешивая суп, который она варила в комнате на электроплитке.

 Кухня у людей сгорела, газ «по случаю» отключили, душевую кабину уничтожил огонь. Действующим остался только туалет — один на семь семей. В нормальных условиях можно было бы посмеяться, а тут не до смеха: туалетный бачок, по словам Елены, единственный источник воды.

 — В него можно опустить шланг и набрать немного воды для мытья рук, — вздыхает она. — Окна постоянно открыты для проветривания, от угарного газа болит голова, да еще и все простудились.

 — Огонь бушевал с семи вечера до половины второго ночи, — включается в разговор Женя. — Есть майор милиции, которому известно, и он готов свидетельствовать о том, что причиной пожара является возгорание в ресторане «Сэндвич». Там на кухне по какой-то причине вспыхнул огонь. Люди, придя с работы, не могли войти в квартиру. Мы стояли по щиколотку в воде, образовавшейся после тушения. Работники ресторана не предложили людям даже зайти согреться или выпить чашку кофе. У них, дескать, тоже пожар, но у них на улице есть торговые будки…

 Первые три дня мы питались запаренной «Мивиной», ходили по знакомым, поскольку дома не было ни воды, ни света, ни газа. Даже электрочайник — и тот во время пожара был разбит. Если обедать в «Сэндвиче», то никаких денег не хватит, а бесплатно нам никто не предлагал.

 По словам жильцов, 13 октября в квартире появились рабочие. Их прислал хозяин «Сэндвича». За один день были восстановлены полы в одной из комнат, пострадавших от пожара, и в двух коридорах. В день моего визита полы стелили уже в кухне, но полы — не единственная потеря жильцов. У них сгорела кухонная мебель и плиты, лопнули обои, случилось еще множество неприятностей. Чем все закончится, неизвестно. Многое будет зависеть от того, что напишут в акте о пожаре. На тот момент его еще у жильцов не было, поскольку не прошло десяти дней. Однако в положенный срок жильцы его тоже не получили. Причина — заболел ответственный исполнитель этого документа…

Елена УДОВИЧЕНКО.
yug.odessa.ua